Местных событий и новостей на неделе было немного, а федеральные – все те же. Поэтому давайте сегодня про любимую нашу школу. Эта тема в первые дни осени неизбежна, как удар током, если схватиться за оголенный провод. Впрочем, я слышал, некоторые дети первого сентября идут туда с радостью. Вот есть же на свете счастливые… родители.
Я б не баловался
Уже несколько лет 1 сентября сын фантазирует: папа, а ты хотел бы вернуться в школу? Вот если бы прямо сейчас тебе предложили сесть за парту? На работу не надо, деньги платят, учись…
Спрашивает, заранее зная ответ. Ему нравятся мои рассказы о школе – я же каждый год вспоминаю что-нибудь новое. А еще он таким образом, чувствую, пытается подсластить себе пилюлю: мол, не так уж и плохо в школе. Отец тоже ходил туда – и ничего, выжил, сейчас вон смеется.
Не любит ребенок школу. Странно, почему?
Или это… она его? Ну, тогда у них взаимно.
Вспоминаю, что я со школой просто мирился как с неизбежным – как со снегом, на который мы повлиять не в силах. Можем только надеть шапку. Надо значит надо.
А ведь она была у нас хорошая, лучшая в городе, замечательные учителя. «Тройка здесь – это как пятерка в любой другой школе», – говорили наши педагоги. Позже я понял: не обманывали.
– О да, конечно! – отвечаю сыну. – Разумеется, хотел бы! Я бы так учился, так учился! Я бы щелкал эту школьную науку как орехи. Год за два. Мои учителя обалдели бы: что это случилось с Бурлаку?! Почему он теперь каждую весну, как только наступают теплые деньки, не забрасывает портфель на ближайший чердак? Почему не идет, как раньше, на Собачье озеро ловить карасей и жечь костры с такими же оболтусами, как сам? А с удовольствием решает уравнения на уроке алгебры и получает сплошные пятерки…
Хотя лучше бы, конечно, сразу в детский сад. В тихий час я бы спал лучше всех, а не кидался подушками. Вообще все время бы спал и кушал, спал и кушал… И совсем бы не баловался. Зачем?
– А расскажи, как ты первое место на конкурсе военно-патриотической песни занял, – просит сын…
Наш 8 «Б» был самым раздолбайским классом в школе. Никого не соберешь в кучу, чтобы сделать что-нибудь полезное, – все разбегаются, как тараканы. А тут – конкурс. Другие классы гоношатся, костюмы готовят, что-то репетируют. Разведка донесла, что 9 «А» (там почти все – отличники!) разучивают песню «Землянка». И буржуйку нашли, и плащ-палатки, и автоматы. Сцену будут под фронтовую землянку оформлять…
– А вы?! – горестно вопрошала Тамара Ивановна, учительница музыки.
– А у нас Бурлаку выйдет, чего-нибудь споет, – беззаботно отвечал ей мой дружок Саня Осадчий.
Договаривались сами
В общем, никто ни к чему не готовился, и в последний момент одноклассники вытолкали на сцену меня. Чтоб я спел песню «Эх, дороги», которую мы недавно разучивали на уроке.
Тамара Ивановна играла на баяне. Я стоял у микрофона и пел. С душой, проникновенно. Мне эта песня всегда нравилась.
В зале, в первом ряду, сидел грозный наш завуч Михаил Борисович. Фронтовик, танкист, вся грудь в орденах. От одного его взгляда из-под густых, как у Брежнева, бровей цепенели самые отъявленные школьные хулиганы.
Я выводил «выстрел гря-а-а-нет, во-о-рон кру-у-жи-ит…», а по щеке нашего Миша-Бори катилась слеза! Наш завуч, человек-кремень, плакал! Он был живой!
Ну понятно, первое место, грамота… Школа три дня гудела, обсуждая это событие.
Не знаю, долго бы продержался сегодня в школе наш фронтовик?
70-е годы – это было время брюк клеш и длинных причесок. Правильные пацаны ходили с патлами до плеч. В образцовой нашей школе с этим боролись. Вызывали родителей, песочили нарушителей на собраниях, не пускали на урок, пока не пострижешься. Мне как-то наша «классуха» демонстративно вручила 40 копеек и отправила в парикмахерскую. Вернулся я оттуда почти с такими же патлами – только чуток подровнял.
Однажды Миша-Боре все это надоело. Утром он встал на школьном крыльце с ножницами, отловил пару-тройку самых отмороженных «хиппи», как он нас называл, и выстриг им на голове большие проплешины. Тем ничего не оставалось, как пойти в парикмахерскую и постричься налысо.
И родители постриженных пацанов не сказали завучу ни слова! Никто не побежал в прокуратуру писать на него заявление…
Перенесите эту ситуацию в наши дни. Съели бы учителя с потрохами. И журналисты, и прокуратура. Коллеги-руководители из управления образования открестились бы от него как от прокаженного. Полоскали бы по всем каналам и выгнали с работы.
А в те времена – ничего. Может, потому, что завуч наш был мужик строгий, но справедливый? Как Приемыхов в фильме «Пацаны». Мы его уважали. И руководство знало ему цену.
Удивляюсь, как раньше наши родители умели улаживать дела со школой, а ученики – друг с другом без привлечения карательных органов?
Жестко, но справедливо
Сегодня принято сравнивать советскую школу и нынешнюю, отреформированную во все… по всем направлениям. Да что там – «принято». Любимое занятие у престарелых пионеров, которые тоскуют по СССР и его докторской колбасе по два двадцать – она была, дескать, «без всякой химии». Наивные.
Они же придумали легенду о том, что советское образование было якобы «лучшим в мире». Сами придумали, сами с ней до сих пор и таскаются.
Обычное было образование. Не хуже, чем в других странах, но и не лучше. Иначе откуда в те благословенные времена, когда сахар был слаще, а девушки – скромней, брались неотесанные и малограмотные? Когда я окончил школу, техникум и вышел в большую жизнь, был потрясен, как много моих ровесников не могут показать на карте Бразилию, не помнят основных физических формул и уверены, что пингвины живут в Арктике. А ведь тоже учились в советской школе. В «самой лучшей в мире».
Полно таких и сейчас. Кажется, что их больше, чем тогда, но это иллюзия восприятия – сегодня любой человек как на ладони благодаря соцсетям и огромной скорости распространения информации. Поэтому и дурь каждого более заметна.
Так что дело, мне кажется, не в школе, не в системе. Кто сегодня хочет что-то знать, тот учится и знает. И раньше так было.
Смотрю на детей моих знакомых, которые через одного учатся в престижных вузах, и вижу, какие это умные, эрудированные и целеустремленные ребята. Сами поступили, без волосатой лапы. Благодаря ЕГЭ, который по инерции продолжают ругать унылые общественные деятели. Нет, ЕГЭ – великое изобретение. Это равные шансы для всех.
Говорят, из современной школы ушла душа, сегодня там с детьми не беседуют о вечных ценностях – доброте, справедливости, совести и чести, а только «оказывают образовательные услуги». Может быть. Но мне в нынешней школе нравится, что с детьми не сюсюкают, а по-взрослому ставят их перед фактом: будешь хорошо учиться – сможешь добиться в жизни всего. Мы тебе поможем. Нет – после 9-го класса гуляй куда хочешь. Никого не тянут за уши.
Напомню, если кто забыл: в советское время в институт мог поступить любой, было бы желание. Потому что в некоторые вузы и на некоторые специальности всегда был недобор, и туда брали всех подряд, натягивая тройки на вступительных экзаменах. Даже поговорки существовали типа «ума нет – иди в…». Ладно, не будем никого обижать.
А сейчас на бюджете учатся лучшие. Те, кто трудился, стремился к цели. А если пинал балду в школе – плати деньги за высшее образование, или на стройку, к лопате. Жестко, но справедливо.
И да, забыл сказать: школьные годы – чудесные. С каким удовольствием я бы сейчас вернулся в свой 8 «Б». Ну а что, патлы уже не растут – лысина, завуч с ножницами пролетит.
С новым учебным годом всех причастных! Держитесь там. И умейте находить компромиссы – в школе это очень важно.
