Они никогда не видели столько хвойных деревьев. Елку – традиционное новогоднее дерево – им удавалось доставать к празднику только, приложив большие усилия: из заповедника, по заказу, за высокую цену. Не имевшие представления о сибиряках, и по сути, ничего не знающие о Красноярском крае, теперь они хотят навсегда связать свою судьбу с нашей землей. Речь идет о молодой семье Лашиных, приехавшей к нам из Украины.
Дорога в неизвестность
Юлия Лашина встретила нас, держа на руках десятимесячного сына, и за время всего разговора ни разу с ним не рассталась. Она говорит, что даже малейшая попытка опустить ребенка на диван или пол заканчивается сильным плачем.
— Он у меня очень чуткий, — замечает молодая мама. — Реагирует буквально на каждое мое переживание. А началось всё с момента, когда в нашем городе зазвучали залпы ракет, в квартирах и домах дребезжали окна. Страх и ужас, который испытали тогда мы, взрослые, видимо, передался и ребенку…
Ту жуткую ночь, когда впопыхах пришлось собирать сумки, лезть в подвалы за закупоркой (так на Украине называют банки с консервированными овощами) Юлия, по ее словам, не забудет никогда. Под изредка прерывающиеся звуки автоматных очередей люди собирались в неизвестность. В дорогу брали только самое необходимое – документы, запас питания, средства гигиены. Брать что-то другое просто не было смысла. Никто не то что даже не имел представления о том, куда в дальнейшем забросит судьба, не знали даже на чём выедут из города.
— Люди до последнего не верили, что у нас возможны какие-то обстрелы, теракты, бомбежки, — рассказывает Ю. Лашина. – По телевизору и в местных средствах массовой информации ведь это всё сильно не афишировалось. Знали, что в стране неспокойно, но чтобы настолько… Все до последнего сидели на работе, готовили отчёты, составляли планы… И только когда 5 июля над нашим городом пролетела первая ракета, под ударом которой погиб местный житель и была повреждена система газопровода, люди осознали всю серьезность происходящих событий. Хотя, даже и после этого были такие, кто воспринимал всё как случайность. К удивлению, еще находились местные жители, в первую очередь заботившиеся не о безопасности, а о сохранности своего добра.
Это уже потом многим стало ясно: географическое положение города Красный Луч, в котором до лета прошлого года проживала семья Лашиных, в свете начавшихся на Украине действий просто не могло не повлиять на его судьбу. Прямая трасса между столицами самопровозглашенных республик — городами Донецком и Луганском — проходит именно через этот город. А заправочная станция, стоявшая на этой трассе, которая, к слову сказать, являлась местом работы обоих супругов Лашиных – Юлии и ее мужа Сергея, по параметрам и месторасположению (высокая точка, отличная видимость) очень подходила на роль стратегического объекта.
— Первые предупреждения о готовящемся наступлении мы получили от проезжавших мимо заправки казаков, которые и посоветовали прятаться в подвалах, — вспоминает девушка. — Далее обстановка только накалялась. Пошли удары ракет, вспышки от автоматных очередей, которые особенно отчетливо были видны в вечернее время (наши местные ребята с биноклями специально делали вылазки на насыпи, потом, в случае опасности, уже давали сигналы жителям, чтобы прятались в подвалы), танки, изрывшие гусеницами наш и без того не новый асфальт. И вот тогда и возникли мысли покинуть и город, и страну.
В статусе беженцев
Границу Лашины вместе с другими своими соотечественниками пересекли 8 августа. Юлия рассказывает, что для ее семьи это был один из самых сложных дней. Поначалу они даже не знали на чём уехать из Красного Луча. Случайно у знакомого таксиста, заехавшего по своим делам в город, оказалось одно свободное место.
— Представляете, каково это — несколько часов ехать, сидя на коленях друг у друга, да еще с грудным ребенком? Невыносимая духота (на улице тогда было около сорока градусов), невозможность остановиться, чтобы элементарно отдохнуть и покушать. Много сил и нервов было потрачено во время пути.
Около пяти часов утра выехала семья из своего родного города, и только в девять вечера оказалась на месте. Сначала беженцы приехали в Ростовскую область, около месяца пожили у родственницы. Затем перебрались в поселок Алексеевский, где находился пункт временного размещения.
— Пункт из-за наступающих холодов уже вот-вот должны были свернуть, а всех его жильцов отправить по распределению в регионы России, и тут мы неожиданно заболели – у Никиты начался отит, — рассказывает молодая мама.
Юлия вспоминает, как переживала за то, что из-за экстренной госпитализации ее с сыном в Таганрогскую больницу, семья не успеет попасть на распределение, но еще больше волновалась она за своего ребенка, которому требовалось пройти полный курс лечения антибиотиками:
— Сидела, как на иголках, вдруг не успеем, вдруг останемся, и что потом? Но, слава Богу, через неделю нас уже выписали, и мы поехали уже буквально к поезду. Муж сообщил, что следуем в Красноярск. «Это где?», — спрашиваю я. «В Сибири», — ответил Сергей, и тогда я от удивления чуть не лишилась дара речи. Для меня слово «Сибирь» было связано с чем-то пугающим. Я всегда представляла, что здесь очень холодно, угрюмо. Даже не понимала, как люди здесь живут…
Сибирь дала спокойствие и приют
После трех суток, проведенных в поезде, супруги прибыли в Красноярск (вместе с ними ехали еще 22 гражданина Украины, были молодые семьи, некоторые – с детьми, трое из малышей — грудного возраста). Встречала беженцев директор спортивно-оздоровительного комплекса «Зеленые горки». На территории данного учреждения украинцы, вынужденно покинувшие свою страну, и получили временный приют и долгожданную помощь.
— Здесь, конечно, мы смогли перевести дух, — замечает Юлия. — Но все понимали значение слова «временно». Поэтому и надежд особых никто не питал и планов не строил. Жили одним днем. Главное – не среди пуль и ракет. Мужчины трудились на временных заработках. В сентябре как раз настала пора уборки урожая, так многие представители сильной половины были задействованы на копке картофеля, соглашались и на другую работу.
Когда настала пора определяться, переселенцы поразъехались кто куда. Лашины – единственные, кто остался в Манском районе. Супруги решили жить в Нарве. Глава Нарвинского сельсовета С.С. Олейник помог найти жилье, пока – съемное (за проживание супруги не платят, только за использованное электричество), но в ближайшем будущем, возможно, решится вопрос и с постоянным. От сочувствующих соседей молодая семья получила и продолжает получать помощь в виде кое-каких продуктов, посуды, мебели.
Сергей и Юлия уверены, что здесь, на сибирской земле, они найдут себе применение. Лишь бы своевременно были оформлены необходимые для длительного проживания в нашей стране документы. Он – дипломированный монтажник радиоэлектроники, уже устроился на работу в Нарвинский сельсовет электриком (по договору). Она, по образованию — оператор набора и верстки. Планирует, что когда сынишка подрастет, будет трудиться, пусть не по специальности, но все-таки применяя полученные в училище знания.
Их не пугает наш суровый сибирский климат, хотя нынешней зимой природа не стала свирепствовать и в полной мере показывать, на что она способна. Они не жалеют ни о доме и большом саде, которые остались на родине, ни о брошенной работе (которой сегодня даже уже и не существует, так как АЗС давно разрушена), они лишь хотят жить спокойно, трудиться и воспитывать ребёнка. Мечтают, что, если у них всё сложится, когда-нибудь перевезут к себе родителей.
— Звоню маме, спрашиваю, как они там. Говорит, что ничего хорошего. Отопления нет, пенсий и социальных пособий – тоже (последняя пенсия была в июне прошлого года). Киев отказался от них. Теперь люди выживают, как могут. Питаются запасами: у кого гречка осталась, у кого другая крупа. Семьи объединяются, чтобы выжить. Хорошо, что электричество еще не отключено, воду качают. Перед Новым годом сделали «подарок» — дали по 2000 гривен. Так родные сразу же на них угля купили. Топиться ведь чем-то надо. Хорошо, в частном доме живут. А те, кто в благоустроенных, вообще мучаются – дома уже давно не отапливаются…Так куда нам возвращаться?
