Раннее утро. Ночь лениво, словно черная кошка, начинает уползать на запад. Светлеет. Село потихоньку начинает просыпаться. Первыми просыпаются деревенские собаки, лениво побрехивая, звонко кричат петухи, призывая рассвет, в хлевах слышится протяжное: «Муу». Под звонкое бряканье ведер деревенских хозяек на горизонте проступают первые лучи весеннего солнышка, и невольно осознаешь, что жизнь продолжается.
Весна на селе — дело особое. Она совершенно не такая, как в городе. Это неповторимое сочетание запахов: чистый воздух с легким морозцем, с примесью оттаявшей прелой соломы, легкий запах дымка березовых дров, которыми топятся деревенские печки, запах талой воды от стекающих в пруд ручейков, резкие, как пряные приправы, запахи сельских подворий — все это создает ни с чем не сравнимый аромат, который хочется вдыхать полной грудью, чувствуя, как наполняется каждая клеточка тела. А какие неповторимые звуки можно услышать на рассвете! Это же целый природный симфонический оркестр, который к весне становится все громче и мощнее.
Встает солнышко, окрашивая в розовый цвет еще не растаявший снег, крыши домов. Тепло от такого солнца быстро прогревает воздух, успевший остыть за ночь. Село окончательно проснулось, стряхнуло остатки дремы, начинается трудовой день.
Жизнь деревенского жителя никогда не была легкой: ежедневный труд зимой и летом, без выходных и праздников. Отсюда, наверное, более полное, более яркое ощущение от проживаемой жизни, от каждого ее дня. Она всегда наполнена какими-то заботами, каждодневными мелкими событиями. Сама жизнь, как великий режиссер, создает неповторимые образы и характеры, что ни житель, то актер-самобытный, неповторимый, со своим набором языковых средств: шуток, прибауток, едких словечек, а жесты, мимика — всему этому не научит ни один театральный институт.
Деревенскому жителю не нужен интернет, не приведись чему случиться, любая новость разлетится со скоростью света. А уж если новый человек появился на селе, местные бабушки соберут сведения не хуже, чем компетентные органы.
Солнце поднимается все выше и выше. Воздух прогревается, и легкий ветерок, который с утра еще навевал прохладу, уже ласкает теплом. Ручейки набирают силу, журчание становится все сильнее, потоки стекают в местный пруд, наполняя его талой водой, у берегов появляется наледь. По селу разносится запах свежеиспеченного хлеба от местной пекарни. На улице редко увидишь людей: все заняты работой. На заборах появляются мартовские коты — себя показать да на других посмотреть. Лениво жмурясь от солнца, высматривают себе подругу или истошно начинают вопить, издавая боевой вопль, дабы посильнее напугать приближающегося соперника. Местные петухи неторопливо и важно выводят за ограду свой женский батальон. Курицы радостно разбегаются в предчувствии найти что-то вкусное в оттаявшей земле, оголтело кудахчут: радуются возможности поразмять ноги, устав от долгого зимнего сидения в стайках. Усиливается движение на дороге: небольшие грузовички развозят хлеб, большие машины везут дрова, сено, солому, вывозят накопившийся за зиму навоз. Жизнь в самом разгаре.
Солнце потихоньку, но неумолимо движется к закату. Воздух все еще держит дневное тепло, но скоро начнет остывать. Весеннее тепло обманчиво. Надвигается вечер. Люди возвращаются с работы, часто делая незапланированные остановки, чтобы обсудить последние новости с словоохотливыми соседками. Дома их ждет вторая смена: нужно воды наносить, дров, чтобы натопить остывший за день дом, управиться с хозяйством, и не заметишь, как подкрались сумерки.
Темнеет. Звуки природного оркестра становятся тише. Еще слышно журчание талой воды, но и оно с ночным морозцем скоро совсем затихнет. Домашние животные разместятся по стайкам, кое-где изредка будет слышаться собачий лай — отклик на случайного прохожего или веселую компанию гуляющей молодежи. В окнах зажжется свет, и вся семья соберется за вечерней церемонией чаепития. Обсудят последние новости, расскажут друг другу о прошедшем дне, наметят планы на следующий день. Вот и все, прожит еще один день. Как говорят старики: «День прошел, и слава богу!»
