На пороге редакции появилась женщина. Оглядев помещение и присутствующих, с тяжёлым вздохом произнесла:
– Я уже не знаю, к кому обращаться, куда ещё идти…
– Пройдите к нам, раз уж ноги сюда принесли, – предлагаю ей. – Расскажите, что случилось. Может, чем поможем.
Знакомимся. Её зовут Наталья, фамилию не буду называть по причине того, что она гражданка несуществующего государства – Союза Советских Социалистических Республик, а значит, в какой бы стране мира ни оказалась, является нарушителем паспортного режима.
– Я родилась в Ачинске в 1971 году. Мой отец строил глинозёмный комбинат, потом на нём работал. Когда на Украине сдали в эксплуатацию Николаевский алюминиевый завод, требовались специалисты, их сманивали с других подобных предприятий. Вот родители и решили воспользоваться поводом, чтобы перебраться в тёплые края. После Ачинска цементного оттенка казалось, что попали в райские кущи.
Всё было нормально до тех пор, пока не грянула перестройка, не рухнул Советский Союз. На Украине к власти стали приходить националисты. Они ещё не собирали свои бандформирования, не ходили по улицам с закрытыми балаклавами лицами и не скандировали: «Хто не скаче, тот москаль!» или «Москоляку на гиляку!». Но сразу начали показывать кацапам, что они люди второго сорта.
Ещё во времена СССР доходили слухи, что во Львовской области русских не жалуют, не позволяют селиться в сёлах, но в это мало верилось. А тут сами, что ни день, то слышали в свой адрес: «Понаехали тут».
Мама Натальи работала на железной дороге. Выступила на каком-то стихийном митинге по поводу попираемых прав русских – и для семьи начался кошмар. Угрозы высказывались в открытую. Наконец поступило предупреждение: если за сутки не покинут территорию Украины, закопают! Примеры на эту тему уже были: то кого-то из наиболее активных изобьют до полусмерти, то дом подожгут.
Бегство из райских кущ
Наталья в ту пору уже дочку родила, а с мужем жизнь не сложилась. Родители забрали и их с собой. Куда податься? Конечно, в Россию, в Ачинск. Здесь проработали большую часть жизни, остались добрые друзья.
Переехали в 1996 году. После развала СССР времени прошло немного. Политики ещё «играли» в СНГ (Союз независимых государств) со штаб-квартирой в Санкт-Петербурге. Большинство людей всё так же считали себя советскими. Хоть этнические чистки уже начались (где-то жгли сёла турков-месхетинцев, ещё какие-то общины сгоняли с занимаемых земель, сколачивали родовые кланы, дерясь за власть), но большинство границ бывшего Союза было открыто. Народ мигрировал.
Что касается России, то здесь уже началась замена советских паспортов на российские, принимали законы о виде на жительство. Но неразберихи ещё хватало. С украинской пропиской родителям начислили пенсию в России. Может, по недогляду специалистов собеса. По трудовой книжке стаж большой, значит, пенсия заработана, получите. А вот менять паспорт с автоматически полученным украинским гражданством уже нельзя. Надо было вернуться к месту прописки, сняться с учёта, получить лично миграционную карту. Доберись-ка туда всей семьёй, если инфляция была такой, что никаких пенсий на билеты не хватило бы.
Наталья постоянно при работе, потому что всё ещё уйма бизнесменов, для которых нелегалов доходнее брать на работу. Платить таким можно меньше, чем местным, налоги за них ни в какие фонды перечислять не надо. Договорился об одной сумме вознаграждения – отдал в пять раз меньше, жаловаться не пойдут. Династия без флага и Родины
Наталья всё-таки решила легализовать себя через суд. Да здравствует самый гуманный суд в мире! Её можно было в зале взять под стражу за длительное незаконное проживание в России и этапировать на территорию Украины, а она отделалась административным взысканием и устной рекомендацией решать свою застаревшую проблему хотя бы через посольство Украины в Москве.
Дочка Натальи окончила школу в Ачинске. Получали спецразрешение на доступ к ЕГЭ. На экзамены принято приходить с паспортом, а у неё никогда его не было. Аттестат тоже получили не без хлопот. А дальше по материнским стопам: нелегальная работа.
Жизнь берёт своё. У девушки случилась любовь. Брак ей доступен только гражданский. Скоро должен появиться ребёнок. Он станет уже четвёртым поколением нелегалов. Сердце разрывалось от сострадания к Наталье, её дочке, пока не рождённому внуку или внучке. Женщине немногим за сорок, телосложение подростка, а в лице какая-то загнанность. Родителей похоронила, опоры никакой. В тёмной одежде она была похожа на птицу, попавшую в переделку, но готовую к отражению атак.
– Да у меня денег нет по посольствам мотаться! – возмущалась моя собеседница.
– Но другого выхода нет. Законы под вас переписывать не будут. И осознайте, что обижаться не на кого. Власти, зная о вашем длительном нелегальном проживании в стране, не подвергают семью депортации, долгие годы закрывают на это глаза. Проблему когда-то надо решать. Сейчас вы граждане несуществующей страны, живёте, как инопланетяне, без флага и Родины.
Пока успокаивала Наталью, припомнила случай из 90-х годов. Ребёнку одной из наших горожанок поставили тяжёлый диагноз. Сказали, что есть одна московская клиника, в которой могут помочь выжить. Но очередь туда огромная, попасть практически невозможно. Несчастная мать обратилась по месту работы, но новые хозяева жизни отказались выплатить ей зарплату, задержанную за несколько месяцев. Ждать гибели ребёнка она не могла, решила ехать до Москвы электричками, в прямом смысле побираясь по дороге. Ссадят, как безбилетную, на одной станции – дожидается другого поезда. А попадались полустанки, что и будки стрелочника не было. Только брезжат где-то в отдалении огни ближайшего поселения. Брела с пацанёнком, посадив его в приспособленную заплечную сумку, до ближайшего дома, просилась на постой. Где-то электрички проходят и раз в сутки. Добралась, куда хотела, мыла чуть ли не всю больницу, чтобы быть рядом с сыном и денег заработать. Всё для них закончилось хорошо.
Этим примером хочется вселить оптимизм в каждого, кто попал в переплёт. Дорогу осилит идущий. Даже если кажется, что связаны по рукам и ногам, барахтайтесь, и путы ослабнут, выкарабкаетесь. Сейчас опять идёт великая миграция из воюющих регионов Украины. Точной цифры беженцев никто не знает. Граница между странами была в большей мере условной. Националисты начали отгораживаться от России «великой украинской стеной». Наверняка кто-то из жителей Луганской и Донецкой областей пережидает войну у родственников или знакомых в Ачинске. На горьком примере Натальи постарайтесь все документы делать вовремя, чтобы тоже не уподобиться людям без флага и родины.
