В необъятной летописи народов России история поволжских немцев остается недостаточно изученной.
А начиналось все так… Манифесты Екатерины II, обнародованные в германских княжествах и других европейских государствах, изменили судьбы тысяч людей. Крестьяне, не имевшие крова и заработка, обездоленные, гонимые, восприняли эти манифесты как спасительную весть. Екатерина гарантировала проведение религиозных обрядов по вере, землю без оплаты, свободу от податей на 30 лет, а от воинской службы — на неограниченный срок, невмешательство местных чиновников в юрисдикцию колоний. С каждой партией переселенцев заключалось соглашение, в котором четко обозначались условия водворения в степях Поволжья: площадь земельных наделов, ссуда на обзаведение хозяйством, приглашение за счет казны пасторов и патеров.
Первые группы иностранцев прибыли из Баварии, Саксонии, Ганновера, Гессена, Эльзаса, Лотарингии, Тироля, а также из Франции, Швейцарии, Нидерландов. В 1764 -1773 годы они основали 104 колонии с населением более 23 тыс. человек. Это были интернациональные сообщества: уроженцы различных стран, они говорили на разных наречиях, исповедовали протестантскую или католическую веру, отличались друг от друга образом жизни, спецификой этнических и культурных традиций.
Колонизация пустующих земель осуществлялась не только силами иностранцев, но и государственными крестьянами из Курской губернии, переселявшихся в Новороссийскую и Азовскую губернии.
Екатерина, начиная дело большой государственной важности — колонизацию в целях введения в хозяйственный оборот обширных пустующих земель империи и создание форпостов на ее рубежах, заложила в колонизационной политике два стандарта: один по отношению к иностранцам, другой — к «природным подданным».
Различия в колонизационной политике сводились к следующему: иностранцам выделялось до 30 десятин земли на семью, российскому крестьянину — 8-15; иностранцы получали по 150 руб. на обзаведение, российские поселенцы — по 50, где был лес, а в безлесных районах — 100; иностранцы освобождались от податей на 30 лет, российские подданные — на 1,5 года, причем подати за них платили жители родной деревни; иностранцы освобождались от рекрутской повинности навсегда, россияне — только на 3 года.
Неравноценные условия заложили основу национальных противоречий на далекую историческую перспективу.
Вывоз и водворение колонистов обошлись казне в 5,2 млн. руб., из которых 3,9 млн. они должны были вернуть. А 1,2 млн. указом императрицы относились к «безвозвратному долгу» — эта сумма была потрачена на строительство домов и церквей, а также благотворительную помощь.
Освоение новых земель оказалось нелегким делом — колонисты шли тернистым путем через преодоление многочисленных трудностей, связанных с непривычным климатом, природными катаклизмами, агрессивными набегами кочевников, неизвестными болезнями и потерей близких. Тем не менее постепенно хозяйства крепли, становились на прочную экономическую основу.
Особое положение вследствие протекционистской политики царского правительства было у поселенцев-меннонитов – представителей одного из протестантских течений, проповедующего смирение, непротивление злу насилием, нравственное самоусовершенствование. В 1858 — 1865 годы меннониты создали в Самарском уезде 10 селений. Выходцы из Западной Пруссии на территории будущей Немецкой республики образовали Малышинскую волость.
За короткий срок меннониты превратили безводную и безлесную степь в цветущий оазис. Агроном А. Егоров оставил описание данной колонии: « Сразу бросаются в глаза прекрасно расположенные здания… высоко растущие хлеба и отлично обработанные поля. Куда ни взглянешь… зеленеют сады и пестреют цветы… везде проглядывает чистота и опрятность… во всем видна аккуратность и расчетливость хорошая… умение трудиться для общего блага своей семьи… где каждый… привыкая к труду с ранних лет, имеет свои определенные занятия».
После Октябрьской революции у меннонитов хозяйство остается образцово поставленным. Успехи колонистов объясняются не только прочными трудовыми традициями, но и тем, что еще в начале 1900-х годах меннониты объединились в сельскохозяйственные товарищества и потребительские кооперативы. Предлагалось превратить меннонитское хозяйство в «учебно-практическую базу и опорный пункт возрождения сельского хозяйства и культуры… всего юго-востока России». Германский дипломат О. Аухаген, ознакомившись на месте с особенностями агрокультуры, выработанными колонистами за многие десятилетия, высоко оценил успехи в развитии зерноводства и других отраслей сельского хозяйства Немецкой республики в 20-е годы XX века.
Автор показывает как в период коллективизации насильственные действия властей, не посчитавшихся с историческими традициями, разрушили экономически эффективные немецкие хозяйства.
В 1941 году, в связи с нападением фашистской Германии на Советский Союз, Автономная Советская Социалистическая Республика Немцев Поволжья (АССР НП) была фактически ликвидирована. 28 августа 1941 года был издан Указ Президиума Верховного Совета СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья». Для этой цели заранее (по воспоминаниям жителей АССР НП, еще 26 августа) на территорию республики были введены войска НКВД. Было отдано распоряжение в течение 24 часов всем подготовиться к переселению и с ограниченным количеством своего имущества прибыть в пункты сбора. Согласно этому указу в сентябре — октябре 1941 года было депортировано 446 480 советских немцев (по другим данным 438 280). В сентябре 1941 года многие военнообязанные лица немецкой национальности были отправлены с фронта в тыловые части. В последующие месяцы депортация коснулась почти всего немецкого населения, проживающего на территории Европейской России и Закавказья, не занятой вермахтом. Переселение немцев проводилось постепенно и завершилось к маю 1942 года. Всего в годы войны было переселено до 950 тыс. немцев. Депортация проводилась в республику Коми, на Урал, в Казахстан, Сибирь и на Алтай.
19 мая 1942 года вышел Указ Президиума Верховного Совета РСФСР о переименовании населенных пунктов на территории Немецкой республики. Аббревиатура «АССР НП» навсегда исчезла с географической карты; топонимика была полностью изменена — на смену названиям, связанными с немецким этносом, его историей пришли другие: Бальцер превратился в Красноармейск, Гнаденфлюр — в Первомайское, Фриденфельд — в Комсомольское и т.д. Некоторым немецким селам возвратили русские названия. Исчез немецкий этнографический колорит.
1941 год обозначил собой трагическую веху в истории немецкого народа России… Народ, оказавшийся по воле правящей верхушки вне закона, словно исчез с лица земли: ни в официальных статистических изданиях последующих десятилетий, ни в периодике, ни в научной литературе нет даже краткого упоминания о российских немцах вообще и о немцах Поволжья в частности. Документы, определившие судьбу народа, хранились в государственных и партийных архивах под грифом «совершенно секретно» на протяжении полувека. Архивные материалы не изучались историками не только из-за недоступности, но и потому, что ни один ученый не мог рассчитывать на публикацию даже небольшой статьи по теме — политическая цензура охраняла «тайну» народа, обреченного властями на геноцид.
И только на рубеже 1980-1990-х годов ХХ века появилась, наконец, возможность прикоснуться к запретной тематике, что было связано с коренным изменением общественно-политической ситуации в стране и в связи с проявлением массового стремления российских немцев к переезду в Германию.
В конце 80-х годов XX века Г. Вормсбехер одним из первых встал на путь политической борьбы за реабилитацию российских немцев и возрождения немецкой государственности в СССР.
90-е годы отмечены первыми шагами по изучению политической, экономической, социокультурной сферы немцев Поволжья. В связи с этим начал действовать Идринский филиал Центра немецкой культуры «Возрождение». Задачи Центра — изучение немецкого языка, проведение фольклорных праздников, объединение немецкой диаспоры вокруг Центра.
Основываясь на воспоминаниях очевидцев, мы покажем трагичность судеб российских немцев, депортированных в Идринский район в 1941 году. Об этом – в следующих номерах нашей газеты.
