Об этом человеке мы узнали случайно от главы Степно-Баджейского сельсовета Л.Г. Эрика. Он рассказывал о своём приятеле, который пошёл на медведя… на костылях!
А дело было так: отправились двое родственников охотиться на косолапого. Медведь «подрал» одного из них — прокусил руку, сорвал скальп. А сам ушёл. Побежали мужики за подмогой к нему, Владимиру Ивановичу Дудину, баджейскому «спецу» по медведям. А он в то время был на костылях: сломал ногу, когда помогал тушить пожар. Что ж делать? Нашли для загипсованной ноги самый большой валенок и пустились по медвежьему следу. Странное, должно быть, зрелище это было. И смех, и грех: несколько километров прошёл по лыжне, костылями натёр подмышки, гипс разломал… Вот уж точно – охота пуще неволи! История закончилась благополучно: пострадавший охотник поправился, а подстреленный медведь стал законной добычей.
«Только тайга и вылечила»
А началась история нашего героя далеко от Манского района. Владимир Иванович родился в посёлке под названием шахта Харанор, в Борзинском районе Читинской области. С самого детства привык к переездам: отец был геологом-разведчиком. Вспоминает: «В основном по северам ездили, жили в Воркуте, а в Хараноре, помню, даже верблюды водились». Холодный климат – тяжёлое испытание для человеческого организма. Мальчик простыл до воспаления лёгких, на ногах появились шишки, которые не знали чем лечить.
Но случилось так, что отец приехал в посёлок Кедровый, что в 6 км от Баджея, посмотрел вокруг – красота! Место полюбилось сразу. Привёз больному сыну веточки сосны, пихты и кедра. Владимир Иванович рассказывает: «Я их схватил, съел, и только тайга меня и вылечила». Дело было решено – семья переехала в Кедровый в 1958 году, когда Вове было 9 лет. Спокойно жили, тогда вовсю работал леспромхоз.
Потом юноша пошёл в армию, служил в пограничных войсках, в Посьедском отряде. Родители переехали в Орешное, потом и в Баджей. Владимир Иванович вернулся со службы, работал пасечником, затем — на взрывных работах в леспромхозе, а потом более 30 лет — лесником. Работа эта всегда была ответственная, особенно страшны лесные пожары. Ведь тушили-то раньше как? Ветками. Только потом, позже, начала поступать в помощь людям техника. Да и она тоже временами отказывала: раза 2-3 были случаи, когда сами едва не сгорали.
По тайге – за косолапым
Интерес к охоте у мальчика появился сразу, как переехали в таёжный посёлок. Отец с фронта пришёл без ноги, но он водил сына на ток, учил основам лесной науки. А до премудростей мальчик доходил уже сам.
Охотился на птиц, которых было много, так как большое количество леса тогда вырубали. Потом в выезжелогский госпромхоз заготавливали на мясо маралов, медведей. Ходил на охоту Владимир Иванович чаще всего один, когда и с собаками, а когда и без.
Рассказывает, что зверь зверю рознь – у каждого свой характер. Есть и медведи трусливые. Раньше косолапых мало было, приходилось заходить в тайгу на большие расстояния. Тут же вспоминает случай: «Дед у нас был высокий, по фамилии Мужников, носил лохматую шубу. Поставил капканы и по лыжне неделю ходил. Как-то раз слышит — собака залаяла в месте, где кедр и большая валёжина. Оказывается, пень большой прогнил, медведь и поселился в нём. Да хорошо замаскировался: наломал пихты, заткнул ею отверстие сверху, снежком его завалило. Собака учуяла его, а медведь выскочил, и видимо, деда принял за мохнатого конкурента. Навалился на него. А я был неподалёку. Смотрю – собака моя проскочила мимо, язык вывалила. Пока медведь Мужникова давил, она на него нападала. Пустился я по его следам — часов 6 за мишкой ходил, пока он петлял. Вдруг он летит и сбивает меня на ходу. Я упал под колодину. Стреляю, он рявкает. А ствол ружья от забившегося снега раздулся, больше стрелять нельзя было. Что делать? Я пошёл в леспромхоз, чаю горячего попил. Ночью приезжают нарвинские мужики – захотели со мной идти. Всего нас пятеро было. Пришли в густой пихтач, слышим страшный рёв. Мишка стоит на месте и кричит — видимо, парализовало его. А деду хоть и сильно тогда досталось, но он остался жив».
Много историй знает бывалый охотник, есть среди них и смешные, и страшные… «Ещё я был маленький, слышал – на ток пошёл мужик, и потерялся, нету-нету. А на ток ходят по темноте, и то ли там падаль была, которая медведя привлекла, то ли что другое…. Мужика нашли мёртвым – патронташ весь выстрелянный, вокруг большой сосны протоптан снег до черноты: медведь гонял его вокруг дерева. Нож по самую рукоятку в кору всажен. Фуфайка на мужике была разорвана, рюкзак раскрыт. Косолапый снёс ему все рёбра. Медведя так и не нашли: вокруг уже были проталины».
Был и другой случай, его героем стал Миша Колтун — друг Владимира Ивановича из Выезжего Лога. Приехал к нему как-то свояк с Украины, пошли вдвоём на медведя. Слышат лай – вот тебе берлога. Палкой пошуровали – не вылазит. Собака сбоку прорыла дырку, медведь в берлоге туда-сюда ходит. Ну, свояк думал, зверь небольшого размера, как у них на Украине. Взял, да и пощупал медвежий бок. Косолапый как выскочит! Свояк в лыжах взлетел в один миг на пихту, метра так на 4! Михаил признался, что шапка на нём поднялась вместе с волосами. Но не подвёл, застрелил медведя, а над случаем ещё и посмеивался».
Некоторые мишки вообще из берлоги выходить не хотят. Тогда охотник срубает тонкую ель, просовывает в берлогу, и начинает накручивать шерсть. Или поджигает сухой мох, бересту и «выкуривает» зверя. Главное – не вставать на медвежьем пути, ведь зверь очень резко выбегает из своего жилища. Тут же – поучительный пример от рассказчика: «В прошлом году один охотник ставил на медведя петли – так косолапый сбил его с ног массой. А масса немалая — 300-400 кг!». Дальневосточные экземпляры и того крупнее, ведь они отъедаются на рыбе.
«Проще – на кабана в стайке!»
На вопрос, на кого проще охотиться, Владимир Иванович смеётся: «Проще всего – на кабана в стайке!». Кажется, нет в нашей тайге такого зверя или птицы, о котором бы не нашлось у него истории! Много медведей убил (сам охотник количество не называет, но Л.Г. Эрик нам сообщил по секрету – более 100)! И зайцев ловил петлями, по 60 штук сдавал.
На маралов охотился с «трубой» – это такое изделие из бересты. Вытачивается цилиндр и в него охотник ревёт, привлекая зверя. Бывает, что марал прибегает на такой скорости, что может затоптать! Вес его доходит до 200 кг, сохатого – до полутонны. В журналах Владимир Иванович читал об экземплярах, у которых 1 рог весил 42 кг. Тут же вспоминает: «Ходил я в начале марта, слышу в избушке – кто-то стучит. Оказалось, сохатый рога точил. Один рог скинул, а другой на голове остался. Увидел он меня и пошёл, а у самого от тяжести голова на один бок – вид забавный».
Не менее интересны охотнику птицы. Рябчик, например, выводит по 8-12 птенцов, а куропатка – аж до 24! «Манок на рябчика делают из тонкой косточки, или вырезают из консервной банки, звук получается нежный, тоненький. Белое мясо рябчика всегда считалось едой царей. Но и косач, и глухарь не хуже, если их уметь приготовить», — считает он.
Довелось ему встретиться и с росомахой. Владимир Иванович говорит: «Редкий зверь, очень выносливый, хоть и коротколапый — этим и берёт. У неё большая зона поиска. Скорость развивает хорошую, собакам не угнаться за ней. Да ещё успевает на ходу их рвать! За всю жизнь штук 8 убил росомах. У неё очень опасные зубы, вращательным движением хищница весь маралий рог уничтожает в труху. Собакам вспарывает живот, был случай, когда трёх кобелей она подрала в клочья. Мех у росомахи очень плотный, хороший по качеству, по цене она идёт после рыси». Повадками, особенностями этого хищника интересовался один зоолог, он переписывался с Владимиром Ивановичем и получил немало полезного материала.
Вдруг в голосе нашего героя появляется горечь: «Сейчас совершенно не тот охотник. О звере ничего не знает, лишь бы стрельнуть. Смотришь — много лежит подранков вокруг полей, полян. Ногами никто не хочет ходить — стрЕлят, даже отойти боятся от квадроциклов. Соболя поэтому сейчас очень много: чтобы его найти, нужно много километров «прошуровать». И ноги надо хорошие, и собак хороших». А собака для охотника — первый помощник. Часто они принимают удар на себя. Хозяин всегда знает, на кого лает его пёс, на каждого зверя – по-разному. Обычно «новичка» натаскивают с опытной старой собакой, но в этом случае от неё могут передаться и плохие привычки. Лучше всего — натаскивать самому.
Самая подходящая порода, говорит Владимир Иванович, это смесь дворняжки с лайкой: «Бывает, дворнягу возьмёшь, обучишь — она лучше породистых ведёт себя». Они хорошо приспособлены к нашим условиям, неприхотливы в еде. Некоторые особенно запоминаются: «Бывало, идёшь, снег чуть не по грудь, а мой Чёрный несётся вперёд, других собак откидывает, чтобы не мешали. Боевой друг!».
Климат меняется
Владимир Иванович отмечает, что со временем меняется численность, а иногда и состав лесных обитателей. Например, сейчас в районе развелись бобры, они активно запружают реки. А раньше этого зверя не было у нас и в помине. Возможно, когда-то их истребили местные жители, так как в одной из книг упоминается, что в 18 веке бобров было много.
Охотник рассказывает: «Раньше в здешних лесах не водилась норка. В 1962 году (я тогда пацаном был) её привезли в Орешное, был такой охотник по фамилии Клявин. Распространять хотели по Солбее, Колбе. Так случилось, что из двух клеток зверьки убежали, поэтому развелась норка по Таёжке и Баджею». И соболя благодаря «ленивым» охотникам сейчас так много, что он даже мигрирует.
Когда сюда приехала семья Дудиных, косача и рябчика было море – леспромхозы много деревьев повырубили. И марала было много. А сейчас это редкий случай, когда встретишь рябчика, глухаря, косача. Причина, считает Владимир Иванович, – в изменении климата. Повлияло строительство Саяно-Шушенской ГЭС, создание Красноярского водохранилища. Раньше, говорит он, если лето, то жара была, зима – по полста градусов морозы. Климат становится более мягким. Ещё одно подтверждение тому – стало много ежей, а их никогда раньше не было. «Люди рубят сук, на котором сидят», — говорит об этих изменениях человек, много лет работавший лесником.
Тёплый очаг
Конечно, у всякого охотника должен быть надёжный тыл – его семья. С этим Владимиру Ивановичу повезло. Хранительница семейного очага – Галина Георгиевна – стойко мирится с «таёжным» образом жизни супруга. Давно уже привыкла. Муж шутит: «Она думает — на старости лет, может, успокоюсь». Но до спокойствия ещё далеко: взрослые сыновья и дочери радуют внуками, которых уже семеро. Часто привозят их погостить. Дети любят деревню, на каникулах пропадают у деда. Да и как не пропадать, когда его увлекательных историй хватит не на один вечер у костра? Когда его опыт – бесценный и самый что ни на есть живой! Хочется закончить строчками из стихотворения А.Р. Ионесяна:
…Если не были Вы
В той стране, что зовется Охотой,
Значит, в жизни своей
Потеряли огромное что-то.
