Последняя в этом году колонка по идее должна быть обзорной и по содержанию пессимистической, потому что радоваться нечему – особенно если газет начитаешься.
Президент произносит вдохновляющие речи про медведя и его шкуру, отчего хочется встать как один и сплотиться вокруг. Но видишь – стоило покоситься рублю, как Лукашенко с Назарбаевым устремились на Украину, и первый изъявил Порошенко всечасную готовность к услугам, а второй скромно предложил казахский уголь. Белорусская таможня тем временем перекрыла транзит в Калининградскую область, Казахстан притормозил импорт российского алкоголя; а в Минске в престижном конгресс-холле собрались белорусские националисты, объявив о намерении собрать миллион подписей против нашего с вами империализма. Американцы вдруг резко решили задружить с Кубой (а такая дружба сами знаете к чему приводит), и та не против. Обама подписал закон о поставках оружия в незалэжную, и сообщают, что 200 танков уже будто бы поступили в распоряжение украинской армии. О войне вообще говорят как о предстоящей посевной, расходясь только в ее масштабах… Вот такая грустная картинка выходит – и это если не присовокуплять к ней экономических прогнозов бывших (т. е. обиженных) министров и прочих «независимых экспертов».
Понимаю, что каждое из приведенных обстоятельств требует отдельного разбора (что и делается повсеместно и подробно), но я просто привожу их, чтобы подчеркнуть одну мысль: если кто-то скажет, что нас обложили, а союзнички сдадут Россию по первому свистку, он будет не так уж далек от истины. Однако весь русский парадокс заключается в том, что примерно об этом же мечтали передовые – и в общем-то патриотические – умы лет эдак 10–15 назад. Вспоминаю, например, статью Михаила Леонтьева времен иракской войны, где была выражена надежда, что вот сейчас цены на нефть рухнут, мы по нужде соскочим с соответствующей «иглы» и волей-неволей начнем развиваться, поскольку жить-то хочется… Правда, цены устремились в совсем противоположную сторону, отчего нам пришлось жиреть и скучать, но сей факт вовсе не аннулирует теорию «вынужденного развития». Хотя бы потому, что ломать любую привычку тяжело, а привычку к хорошему – невероятно тяжело. Одной лишь доброй воли для этого недостаточно – откуда ей вообще взяться, если, простите за тавтологию, и так хорошо? Не всем, конечно, но многим. Зарплаты-пенсии худо-бедно платятся, премии вошли в привычку не только у топ-менеджеров, за границей от русских туристов не протолкнуться, граждане обвешаны кредитами, в автосалонах очереди, магазины, забитые иностранным товаром, открываются один другого здоровее… Так бы и жить.
Но если бы не Украина и все за ней последовавшее, кто бы заставил власть заняться тем самым импортозамещением, благодаря которому реальный сектор уже сейчас показывает рост? Кто бы принудил олигарха Усманова (хотя бы только его) вывести бизнес из офшора? Если бы не санкции, кто убедил бы наших больших людей, что заколачивать деньги в России, а хранить и тратить их за границей – нехорошо? (С другой стороны, трудно объяснить идиотизм американцев, давших команду прессовать российский бизнес за рубежом: на их месте логично взять под особую охрану все счета наших буржуев, велеть продавать им недвижимость в полцены, чтобы они толпой побежали из России.)
Все это к тому, что добрая воля – мизер по сравнению с переменой обстоятельств, которые оборачиваются переменами вполне реальными. Пока их немного, но почему-то есть вера в то, что разговоры о «диверсификации экономики», острой необходимости привести в божеский вид образование и науку, задействовать пустующую пашню, оживить полудохлую легкую промышленность и вообще производить самим по возможности все – теперь уже не привычное и надоевшее шевеление воздуха.
Длительное благополучие вообще состояние опасное, поскольку теряется связь с реальностью, а от нее не стоит ждать добра – мир неисправим. И если бы не обложили нас, то, глядишь, по-прежнему балакали бы «о месте России в семье европейских народов» и прочую чушь, а в это время подкрадывался бы он – ну, тот, который всегда подкрадывается незаметно. Окончательный и бесповоротный. Однако были разумные люди, понимавшие, что при порядке вещей, установленном нашей «стабильностью», иного финала ждать нельзя, поэтому они и готовились к нему, не выпускали из ума… Что само по себе отрадно, поскольку бодрствующий часовой имеет шанс отбиться, спящего – убьют наверняка.
