Круглый стол, посвященный этой теме, прошел в редакции «НКК». Уже стало очевидным, что село и город сегодня существуют в неравных условиях, а по большому счету – в разных столетиях. Жителям села в очень малой степени доступны такие обычные для горожан блага цивилизации, как качественная питьевая вода, связь, дороги.
Недавно принятая Концепция устойчивого развития сельских территорий Красноярского края до 2017 года отталкивается от неутешительной статистики. Более 40 % малоимущих жителей края – сельчане. За два десятилетия число жителей села уменьшилось почти на 20 %, причем средний возраст уехавших – 35 лет. Вчетверо сократились посевные площади, поголовье КРС – почти втрое.
Как преодолеть тревожные тенденции, которые накапливались не один год? Об этом рассуждают представители правительства, депутаты, представители муниципалитетов и сельхозпредприятий.
Участники круглого стола:
Александр Походин, заместитель министра сельского хозяйства и продовольственной политики правительства Красноярского края
Павел Черепанов, депутат ЗС, член комитета по делам села и агропромышленной политике
Николай Креминский, депутат ЗС, член комитета по делам села и агропромышленной политике
Дмитрий Ашаев, глава Дзержинского района
Виктор Писаренко, заместитель главы Емельяновского района по сельскому и лесному хозяйству
Александр Пилипенко, заместитель генерального директора ОАО «Емельяновское»
Кто делает погоду
«Наш Красноярский край»:
– Наряду с печальной статистикой есть и другие данные, свидетельствующие о том, что показатели АПК региона растут. Как совместить столь разноречивые тенденции?
Александр Походин:
– Край – лишь одна из территорий России, где происходят те процессы, о которых свидетельствует статистика. Она вызывает беспокойство, и фактически дела так и обстоят. Однако наряду с цифрами, показывающими некую стагнацию, есть данные, которые красноречиво свидетельствуют о другом: растет техническая оснащенность сельхозпредприятий, в хозяйствах появляется высокопродуктивный скот, внедряются современные технологии. Можно сказать, по этим показателям край занимает высокую позицию в рейтинге субъектов СФО и РФ. По продуктивности коров мы на третьем месте от Урала до Дальнего Востока. Девять лет подряд наш регион удерживает лидерство в СФО по урожайности зерновых. Кто-то воспринимает это просто как цифры, но для работающих на селе это системный показатель, говорящий о том, что в крае отлажена технология производства зерновых культур. А в 2011-м мы достигли урожайности, рекордной за всю историю края, – 23,7 центнера с гектара. Для сравнения: вторыми были кемеровчане с урожайностью 19 центнеров, Алтай – 13… Юрий Иванович Толстиков, патриарх нашего АПК, вспоминал, что в советские времена мечтой был урожай 18 центнеров с гектара – и это в Ужурском районе, где сейчас на отдельных полях собирают по 60–70 центнеров. Такой результат – некий симбиоз взаимодействия аграриев, современных технических средств, науки.
«НКК»:
– Но погоду делают несколько сверхуспешных хозяйств и территорий.
Александр Походин:
– Вы правы. Достаточно большой объем производства, скажем по зерновым, дают Назаровский, Шарыповский, Новоселовский районы. Но не стоит это привязывать к естественному плодородию почвы. Например, в Ужурском районе он составляет 18–19 центнеров. Речь о технологиях. В прошлом году шесть хозяйств получили более 40 центнеров с гектара, но среди них было и сельхозпредприятие из Каратузского района, который никогда не отличался мощными урожаями.
Дмитрий Ашаев:
– Сельскохозяйственное производство в рамках концепции – не первый момент. Если коснулись процесса урбанизации, то новые технологии как раз ему и способствуют. Современный 500-сильный трактор с агрегатами заменяет 20 устаревших. Внедряются новые молочные комплексы, и там, где раньше работало 40 человек, теперь справляются всего двое. Здесь вопрос, я думаю, стоит рассматривать в рамках создания комфортной среды на селе, организации альтернативных рабочих мест, новых перерабатывающих производств, которые могли бы приостановить отток населения в города.
Николай Креминский:
– Могу сказать не только как депутат, но и действующий руководитель сельхозпредприятия. Производственные показатели края понятны, но это, как говорят, средняя температура по больнице. Почему едут из деревни? Кому хочется ходить по грязной дороге в резиновых сапогах и посещать нетопленый клуб? Неразвитая инфраструктура и низкие доходы – одинаково болезненные проблемы. На селе средняя зарплата – 12 тысяч рублей, что намного ниже среднекраевого показателя. Естественно, человек выбирает там, где лучше, хотя не факт, что в городе можно найти работу, а, например, в нашем районе рабочих рук не хватает. Вообще, село – это целый комплекс проблем, отвечать за решение которых должен не министр сельского хозяйства, а человек в ранге заместителя губернатора, в сферу ответственности которого входила бы вся деятельность села. Но есть и мировая практика – государство должно выделять средства на развитие села. В России процент поддержки значительно меньше, чем в других развитых странах. У нас средства, которые вкладывают предприниматели в свой сельскохозяйственный бизнес, неизмеримо превышают то, что дает государство. Конечно, без его помощи достичь результатов, о которых здесь говорилось, было бы невозможно. Однако уровень закредитованности сельхозпредприятий велик, в одночасье они могут лишиться всего наработанного. По части господдержки, думаю, мы нашли общий язык с правительством края. Она должна быть более существенной. Кроме того, надо «почистить» в законодательной базе все, что мешает увеличению производства.
Дмитрий Ашаев:
– Мы в районе активно восстанавливаем социальную инфраструктуру, строим ФАПы, больницы, школы, детские сады. Но беда в том, что специалисты, которые должны работать в этих учреждениях, не едут на село. А поскольку нет комфортной среды, нет условий для работы специалистов, инвесторы не хотят вкладывать деньги в территории. Сегодня отсутствие жилья для специалистов создает многие проблемы. Причем именно служебного жилья, чтобы муниципалитет всегда мог пригласить нужного специалиста. Получается замкнутый круг. Поэтому поддержка очень необходима, и абсолютно согласен, что нужен человек, курирующий развитие села в комплексе.
Александр Походин:
– С 2007 года министерство реализует программу по улучшению жилищных условий граждан, проживающих в сельской местности. Пять лет назад бюджет программы составлял 14 млн рублей, в прошлом году – 280 млн. Вряд ли можно привести другой пример увеличения финансирования в 20 раз. Мы не говорим, что и этих денег хватает, – очередь есть. Дефицит специалистов, причем не только производственного сектора, в прошлом году составлял 1 668 человек, а нехватка жилья – 2 140 квартир. То есть многие сельские специалисты живут в условиях, не соответствующих минимальным требованиям, которые предъявляются к жилью. Отмечу, что три последних года половину участников этой программы составили работники непроизводственного сектора, то есть сельская интеллигенция. В прошлом году 263 участника программы улучшили жилищные условия, и это число растет. Меняется и отношение к краю на федеральном уровне. Например, в 2010 году по этому направлению мы освоили план на 270 %, стали лидерами в России по строительству жилья на селе, и Москва увеличила вдвое объем софинансирования для нашего региона. Если удалось решить задачу по привлечению федеральных средств, то нельзя делать шаги назад. Но действительно существует большая проблема социального жилья, так называемого маневренного фонда. Знаем, что пошло финансирование по линии министерства строительства и минобразования, поэтому здесь необходим орган, который координировал бы деятельность всех министерств по проблемам села. Мы сообщали об этом губернатору Льву Кузнецову. Сегодня проект о создании координационного совета разработан и находится на подписи у главы краевого правительства Виктора Томенко.
Особый подход
Николай Креминский:
– Считаю, нужно несколько изменить подходы к развитию краевого АПК в том, чтобы сместить акцент поддержки на середняков. Да, есть передовые хозяйства, например «Солгонское», есть несколько успешных районов. Но там живет от силы треть сельского населения. А остальные 70 %, как правило, работают в сложных климатических условиях. Поэтому я и многие мои коллеги по ЗС вышли с предложением о зонировании государственных субсидий и дотаций.
Александр Походин:
– Николай Анатольевич абсолютно прав. Красноярский край – особая территория, на которой представлено множество природно-климатических поясов. Разумеется, климат оказывает влияние на развитие производства. Да, основной отток населения идет из северных районов. Но настал тот момент, когда мы должны думать о том, какие отрасли экономики нужно развивать даже на самых депрессионных территориях, поскольку их необходимо сохранить. Есть территории, где вообще никакого сельского хозяйства не осталось, например Бирилюсский район. Но с этого года у нас заработала целевая программа по развитию малых форм хозяйствования. Участниками этого процесса становятся мелкотоварные предприятия, крестьянско-фермерские хозяйства, которые могут рассчитывать на получение достаточно серьезной помощи от государства.
Павел Черепанов:
– Когда мы работали над концепцией, побывали во всех районах края. Задача была не только посмотреть производство, но и проанализировать состояние социальной сферы, поскольку разделять их нельзя. Так вот, в резолюции мы прописали: 10 % от доходов краевого бюджета нужно направлять на развитие села. По нынешнему бюджету этот показатель составляет примерно 2,7 %, или 3,6 млрд рублей. Для сравнения: в советские времена на село направляли 18 %. Более того, в Европе на один гектар пашни выделяется 200 евро, в России – всего 4. А после вступления в ВТО на 30 % увеличились поставки импортного мяса и молока на внутренний рынок РФ. Если такое рефинансирование останется и в будущем, мы, по сути, похороним свой агропром. Дмитрий Медведев сказал в Давосе, что Россия готова кормить полмира. Наши территории это позволяют. Но сегодня заброшено 40 млн гектаров пашни в стране, из них один миллион – в крае. Ввести эти площади в севооборот – важнейшая задача. Другой острый вопрос – сельскохозяйственное машиностроение, которого мы, по сути, лишились и перешли на импорт. Государству необходимо вернуться в эту отрасль, она должна заработать. Сейчас мы пытаемся разработать стандарты, сколько мяса, молока, хлеба нужно на каждого жителя региона, чтобы знать, сколько продуктов нужно производить для края. Но сегодня в 14 сельских районах отсутствует вообще какое-либо производство. Как его возродить? Я, как и мои коллеги, считаю – только через кооперацию, она поможет вовлечь жителей таких территорий в производство. Уже упоминался Бирилюсский район. Там шесть фермеров выиграли наши гранты по 1,5 млн рублей. Мы выезжали туда и видели – есть люди, которые реально занимаются свиноводством, выращивают крупный рогатый скот. Но для них самый больной вопрос – реализация продукции. Ведь вся прибыль формируется в торговой сети. Но в районе ее нет, а выйти на городские торговые сети почти невозможно. Без субсидий им не обойтись. Надо создавать кооперативы по обслуживанию техники, но содержать их можно за счет прибыли или средств государства.
«НКК»:
– У нас присутствуют два представителя Емельяновского района. Насколько общие беды касаются вашей территории?
Виктор Писаренко:
– Меня беспокоит проблема кадров. Два года я участвую в кадровом форуме, который проводится в аграрном университете. Наш район пригородный, и вроде бы молодые специалисты должны бежать к нам потоком. Но в итоге шесть-семь человек изъявляют желание работать у нас, и не факт, что действительно придут. Очень важно, что производство и социальные вопросы рассматриваются в комплексе. Краевая программа строительства жилья на селе нам ощутимо помогает, но не решает проблему полностью. Есть хозяйства, такие как птицефабрика «Заря», ОАО «Емельяновское», которые готовы при государственной поддержке строить сами, как было раньше. Кстати, весь жилфонд и основные объекты, вплоть до спортивного комплекса, построены силами сельхозпредприятий района – это надо помнить. При господдержке мы пошли бы вперед. Другой болезненный вопрос – энерготарифы, серьезно тормозящие производство. Мы не можем сами спроектировать и построить центральную котельную, а на селе без автономных систем отопления должных условий не создать. Этот вопрос надо решать.
Павел Черепанов:
– Дополню. Рост тарифов на электроэнергию, по сути, уводит село от высоких технологий, поскольку они все базируются на электричестве. В крае вообще уникальная ситуация: мы вводим новые электростанции, а тарифы растут. Алюминиевый завод, который потребляет 90 % электроэнергии, платит 48 копеек за киловатт-час, а сельскому хозяйству, потребляющему 2–5 %, он обходится около трех рублей.
Александр Пилипенко:
– Я бы хотел «приземлиться» и начать не с программ и концепций, а с конкретного человека – доярки, телятницы, механизатора. Наше предприятие сегодня никакого кадрового голода не испытывает. Почему? Зарплата без задержек и в пределах 20 тысяч рублей – для села это очень неплохая сумма. Мы себе можем это позволить, потому что с 800 голов скота получаем 17 тонн молока. Хотя немного унижает: солярка стоит 32 рубля за литр, а молоко – 16. Раньше было наоборот: 9 копеек дизтопливо, 46 – молоко. Оно ежегодно приносит доход в 100 млн рублей. Мы можем покупать технику, платить приличную зарплату, и, кстати, поэтому для нас нарушения трудовой дисциплины – ЧП. С нарушителями сразу расстаемся. Я уж не говорю о том, что у нас нет падежа, ежегодно мы вводим в стадо 40 % нетелей, реконструируем животноводческие помещения, вводим новые молокопроводы. Недавно трактор купили за 6 млн в кредит. Свои 8 тысяч гектаров зерновых мы, используя современную технику, засеваем за 8–10 дней. У нас нет понятия рациона – даем коровам столько, сколько они съедят. Конечно, эффективное предприятие имеет запас прочности. Но за последние 10 лет для специалистов жилья в районе не строят. Живут в городе, ездят на машинах. Помощь должна быть эффективнее и больше. Два с лишним процента – это не та цифра. Но если бы помощи вообще не было, и результат был бы нулевым. Наше хозяйство получает 20 млн субсидий из краевого и федерального бюджетов, и это серьезное подспорье. Но результаты могут быть еще лучше.
Единый рычаг
«НКК»:
– В концепции одной из причин проблем села названа ведомственная разобщенность. По существу, это вопрос управления. Нужна ли управленческая революция, чтобы эти проблемы разрешить?
Павел Черепанов:
– Хотим мы того или нет, но через два-три года придется выстраивать ту управленческую структуру, которая была раньше. Например, я убежден, что при минсельхозе необходимо создать управление, которое занималось бы потребительскими рынками и кооперативами, а статус министра сельского хозяйства надо поднимать. Надо сделать все возможное, чтобы возродить те управления, которые были при районах. При такой управленческой структуре мы будем четко знать, куда идут дотации, на какие цели, кто за это отвечает.
Николай Креминский:
– Когда на смену прежним кадрам придут молодые, думаю, барьеры исчезнут.
Александр Походин:
– Если продолжить тему концепции, то край – единственный субъект, который разработал подобный документ и от слов перешел к делу. Обе ветви власти в этом направлении очень тесно взаимодействуют: мы определили точки роста каждой территории. На федеральном уровне проблемы села понимают, во многом задачи, поставленные президентом, легли в ее основу. Проблемы всем ясны, другое дело, как они решаются. Я глубоко уважаю Дмитрия Николаевича Ашаева как главу района за то, что он постоянно держит руку на пульсе, досконально знает, как развивается его территория. Но не надо всего ждать от власти. Да, от нее многое зависит, но если не будет полноценной работы на местном уровне, то сложно ждать каких-то перемен. Мы говорили о Бирилюсском районе – так из 24 грантов пять досталось жителям этой территории. Там люди сами поняли, что надо что-то в жизни менять. Сейчас мы разработали программу поддержки начинающего фермера, и когда есть движение снизу, от муниципалитетов, ситуация меняется к лучшему. Но есть территории, откуда приходит по 60–70 заявок об улучшении жилищных условий для специалистов, и есть такие, кто ни одной заявки не направляет. Нет нужды в жилье и специалистах? Есть. Просто эти задачи там никто не решает. Пробудить активность населения – вот в чем задача.
Павел Черепанов:
– В некоторых районах – Емельяновский исключение – у главы администрации семь заместителей, и ни один не отвечает за сельхозпроизводство. Так проще – в шесть вечера заканчивается рабочий день, и администрацию можно запирать на ключ.
Виктор Писаренко:
– В управлении никаких революционных мер не нужно. При всех обвалах у нас есть ряд предприятий-маяков, которые реально работают в XXI веке. И там средний возраст работников – 35 лет. Я участвовал в разработке концепции и считаю, что там учтена специфика всего края. Единственное, чего боюсь, – задержки в ее реализации.
Александр Пилипенко:
– У нас в Емельяново было СПТУ, где готовили механизаторов. Сейчас его нет. А современным комбайном может управлять только подготовленный человек. У нас, кстати, главный инженер во время уборочной сам садится за штурвал.
Александр Походин:
– Есть программа, в рамках которой мы совместно с министерством образования профинансировали создание материально-технической базы для четырех учебных заведений в Шушенском, Назаровском районах, в Уяре и в селе Миндерла. Эти центры будут оснащены современной техникой. Понимаем, что четыре учебных центра – это мало, но таковы возможности бюджета. Но, думаю, продолжим двигаться в этом направлении.
