На первый взгляд, ответ на этот вопрос очевиден: так принято считать, потому что постсоветская Россия не создала, наверное, и сотой доли того, что было создано в послевоенном СССР.
В лучшем случае мы – наследники, причем не самые рачительные, мягко говоря. Очевидно, что глупенькие не способны соорудить промышленность, науку и, соответственно, систему образования, которые позволяли быть одним из двух мировых полюсов силы. Разговоры о массовом поглупении особенно любимы теми, кому возраст позволяет сравнивать нынешнее и прошлое. Тем более что жизнь ежедневно подкидывает свежие анекдоты про «нынешнюю безграмотную молодежь». Недавно, например, слышал про юную, только после курсов, бухгалтершу, которая обвинила сотрудника в фальсификации командировочного отчета на том основании, что из Красноярска в Москву он летел чуть больше часа, а обратно – целых девять часов двадцать минут: бедняжка не знала о существовании временных поясов. Питерский знакомый рассказал о том, как безуспешно пытался получить у молоденькой работницы банка ответ на вопрос, будет ли его электронная карта действительна на Камчатке: она ему твердила, что карта действует по всему Северо-Западу, включая «эту самую вашу Камчатку».
И слов не знать…
У беды этой, согласно утвердившемуся мнению, ноги растут из нынешней школы, изнасилованной двумя десятилетиями непрерывных реформ и разбазарившей наследие школы советской, которая у нас была «лучшая в мире», как космос и балет.
Наверное, у каждого педагога – школьного и вузовского – есть своя коллекция, позволяющая говорить о странной картине мира, в которой Достоевский, Солженицын и Ахматова сидят на Колыме в одном лагере, Пушкин – птенец гнезда Петрова и пр.
Иногда становится совсем грустно. Недавно портал «Профессионалы» опубликовал часть такой вот коллекции Натальи Романовой, преподающей на кратких десятидневных курсах для старшеклассников. Отмечу, что действие происходит в «культурной столице России» Санкт-Петербурге, а учатся там отпрыски родителей из «креативного класса». Одно занятие стоит около пяти тысяч рублей. Курсы популярны, привозят даже школьников из Москвы. Так вот, Романова пишет о том, что дети не только путаются в истории, но и не знают значения вроде бы элементарных слов.
В старшей группе из 15 человек (возраст 14–16 лет) только двое знали значение слова «иждивенец», остальные отвечали на вопрос, кто это такой, так: «воин», «непослушный», «тот, кто живет один», «человек, который иждевал», «кто не подчиняется законам», «кто сбежал из тюрьмы», «кто нанялся к бандитам», «кто рано встает», «брет – именно так – брет сумашчего» или просто «не знаю» – ставить прочерки вместо ответов им было запрещено.
Я уже писала, что почти никто из школьников не понимает слова «навзничь» (на просьбу придумать словосочетание с этим словом пишут «дождь пошел навзничь», «пришел навзничь» и т. д.), практически никто не знает слов «кумачовый», «пунцовый», «бирюзовый», «толченый», а вчера выяснилось, что так же точно практически никто в старшей группе, прошу заметить, не знает, что означает слово «попадья». На прямой вопрос «кто или что это такое» в ответ было напряженное молчание – пришлось предложить варианты ответов. Одна выбрала ответ «жена попа», остальные отвечали так: «это прорубь на реке», «яма на стройке», «след от пули». Причем второй вариант про яму выбрали сразу шесть человек. Ни один, внимание, ни один человек не смог объяснить значение слова «амбразура». Ответы: «это когда вскрывают письма и посылки», «это клетки в зоопарке», «старые ненужные машины», «это когда стреляют сразу много кто».
Выводов из написанного педагог не делает – очевидно, потому что они и так витают в воздухе: во всем виноваты реформы, ЕГЭ и, само собой, Интернет. Поскольку в педагогике, так же как в политике и экономике, у нас компетентно подавляющее большинство населения, то и у читателей сомнений в выводах быть не может.
Наше место
Но у такого рода подборок есть одна важная сторона: вопиющие факты привлекают к себе внимание уже потому, что они вопиющие. В советской школе такие выкрутасы, конечно, тоже существовали. Чего только стоило слово «отнюдь», которое в «культурных разговорах» употреблялось массово, но правильно – в единичных случаях. Однако в прежние времена, в отличие от нынешних, как-то не принято было устраивать выставки педагогического брака (а вышеприведенное – что такое, если не брак?), основное внимание было сосредоточено на достижениях – наверное, отсюда и оптимистический фон воспоминаний.
На самом деле в теме о «лучшей в мире советской школе», а также в сравнениях советского среднего образования с российским есть место не только вольному фольклору, но и строгой науке.
Как сообщает журнал «Русский репортер», первое исследование, посвященное сравнению нашей школы со школами других стран, проводилось в 1991 году – т. е. в последний год существования СССР. Участвовало в нем 20 государств. Школьники в возрасте 9–13 лет выполняли одинаковые задания. Советский Союз занял пятое место, уступив Южной Корее, Тайваню, Швейцарии и Венгрии, но значительно опередив США, Канаду и Францию. Тезис «мы лучшие», в общем, подтвердился, хотя и не буквально.
С 1995 года Россия начинает участвовать в международном исследовании TIMSS, которое проверяет знания по математике и естественным наукам у учеников 4-х и 8-х классов. С этого момента вроде как начинает подтверждаться другой популярный тезис – о деградации и утрате традиций советского среднего образования. В том же году наши восьмиклассники на 17-м месте из 38 стран по математике и на 15-м по естественным наукам. В числе опередивших – Болгария, Чехия и, само собой, Сингапур, Южная Корея и Япония.
1999 год – 12-е и 16-е места соответственно. Еще через четыре года результат почти тот же.
Однако начиная с 2007 года падающая кривая вдруг начинает понемногу идти вверх. По математике: 4-й класс – 6-е место среди 36 стран, 8-й класс – 8-е среди 49 стран; по естествознанию: 4-й класс – 5-е место среди 36 стран, 8-й класс – 10-е среди 49 стран.
В 2011 году наши четвероклассники уступили только Южной Корее, Сингапуру, Финляндии и Японии. От нас отстают почти все, в том числе Гонконг, Швеция, Нидерланды, Австрия, Норвегия. Почти тот же рейтинг у восьмиклассников, по математике они опередили финнов, американцев, итальянцев, норвежцев…
Комментаторы исследования особо отмечают не только рост результатов на 10–40 баллов за последнее десятилетие, но и то, что в этом списке Россия конкурирует со странами, в которых и ВВП на душу населения, и расходы на образование в разы больше. Причем такие результаты были получены не за счет элитных школ, а вполне себе обычных.
Правда, есть в этой оптимистической картине существенное «но» – в исследованиях старших классов ситуация резко меняется, и не в нашу пользу.
– В начальной школе мы выглядим замечательно, – сказала в интервью «Российской газете» заведующая отделом оценки качества образования Института методов содержания и обучения РАО Галина Ковалева. – По читательской грамотности наша начальная школа вообще лидирует: на втором месте из 49 стран. По естествознанию и математике мы в десятке лучших.
В TIMSS 8-го класса мы тоже в десятке лучших из 42 стран. Там оценивается, как учащиеся знают математику и естествознание. Рядом с нами Словения, Гонконг, Англия, США. А вот исследование PISA (оценка использования знаний и умений. – «НКК»), которое проходит среди 9–10-х классов, не радует. Проблемы начинаются, когда знания надо применить в ситуациях, близких к реальной жизни.
По итогам последних пяти лет здесь мы хоть и не в самом конце списка, но не поднимаемся выше четвертого десятка из более чем 60 стран. Правда, у наших заклятых «партнеров», американцев, показатели ничуть не лучше, а то и хуже, но вряд ли это повод для оптимизма.
Догнать и перегнать
Отчего происходит такая резкая перемена при переходе в старшие классы – вопрос слишком специфический, искать ответ на него – дело профессионалов. Пока спектр мнений широк: от коренной смены методики преподавания и раннего, с 5–6 лет начала обучения до полного возврата к прежним лекалам. Но во всяком случае связь между уровнем грамотности и советским vs российским образованием новейшие исследования не показывают.
– Мы сильно отстаем от Японии и Финляндии по математической грамотности взрослых. У нас показатели хуже, чем у Швеции и Норвегии. Зато мы слегка опережаем США и Южную Корею, – объявляет о результатах исследования Олег Подольский, сотрудник Высшей школы экономики и руководитель проекта PIAAC (оценка уровня грамотности в области чтения и математики у взрослых) в России.
Видимо, пресловутый спор «кто умнее» в широких массах сам по себе сойдет на нет, когда общие достижения современной России хотя бы немного приблизятся к советским. Если будет очевидный результат, тогда, видимо, и рейтинги будут не слишком-то важны.
