Останови десять обывателей на улице и спроси у них, кто такие экологи, наверняка большинство людей скажут, что это такие громкоголосые общественники, которые выступают на митингах, в СМИ, идут в политику и требуют закрыть вредные производства.
Да, есть и такие. Но далеко не все экологи – общественники. Эколог – это прежде всего ученый, который исследует состояние окружающей среды и воздействие на нее человека.
Ключевое здесь слово – «исследует». Тихо, скрупулезно, в своей лаборатории, год за годом. Работает, а не митингует. Для него результаты эксперимента выше любой политики.
Именно у таких экологов побывали в День российской науки красноярские журналисты. Мы посетили лаборатории нескольких институтов Красноярского научного центра СО РАН.
Сегодня расскажем об одном из направлений работы ученых, которое связано с событием, случившимся в прошлом году и получившим всероссийский общественный резонанс – техногенная катастрофа, когда в Норильске разрушился резервуар, и тысячи тонн дизтоплива попали в водоемы и в почву.
После этого на месте аварии и вокруг него работала Большая Норильская экспедиция, в составе которой были и ученые красноярских институтов. Они исследовали влияние разлива нефтепродуктов на окружающую среду.
«Старые накопления»
Ученые лаборатории биофизики экосистем Института биофизики отбирали пробы воды, обитающих в ней растений и животных на месте разлива нефтепродуктов и ниже по течению рек вплоть до впадения стоков в озеро Пясино.
Старший научный сотрудник лаборатории Александр Толомеев рассказал, что в районе работ были обнаружены не только загрязнения, вызванные аварией, но и те, которые накоплены с 50-х годов прошлого века – слишком долго человек в Норильском промрайоне воздействует на природу. В водоемах помимо нефтепродуктов нашли тяжелые металлы, старые накопления свинца, никель, марганец, цинк, медь.
– Нам порой даже трудно было разделить эти два вида загрязнений, – говорит ученый.
– Там был каскадный эффект, топливо вылилось, попало в первый ручей, который идет вдоль ТЭЦ, по нему – в речку Далдыкан, оттуда – в Амбарную, потом двинулось по реке Пясина в одноименное озеро. Но уже в районе Амбарной его начали ловить бонами. На космических снимках видно, что они хорошо сработали, остановили дизтопливо.
Мы приехали туда примерно через два месяца после аварии, изучали гидробионты – живые организмы, которые обитают в воде и составляют основу питания рыб. Это планктон, бентос, зообентос, фитоперефитон. Даже бактериопланктон изучали.
На первых участках, конечно, все живое пропало – в том самом ручье, например, на расстоянии примерно в четыре километра. Все, что мы там обнаружили, это парочка олигохетов – такие малощетинковые черви, которые, кажется, могут жить даже в космосе.
На участке реки Далдыкан, на 9 км вниз, тоже большое загрязнение. И по реке Амбарной, примерно на расстоянии 20 км, тоже видно влияние дизтоплива, которое частично легло на дно. На южной части озера Пясино наши коллеги регистрировали нефтепродукты на мелководье.
Но начиная где-то с середины озера мы уже не нашли грязи. Своевременные защитные меры, встречный ветер и ледовая шапка на озере препятствовали распространению загрязнения. Дизельное топливо шло в основном по поверхности. До 70 процентов его испарилось.
Ученые говорят, что мелкие живые организмы не пострадали: некоторые из них имеют дело с нефтью в природе, так как она сама часть природы. Поэтому нефтеокисляющие бактерии, наоборот, начинают расти, делиться.
Возможно, загрязнение отразится на кормовой базе рыб – всякие мелкие рачки к нефтепродуктам чувствительны. Там, где природа пострадала, ей нужны будут многие годы, чтобы восстановиться.
Требуется рекультивация
Ученые института химии и химической технологии занимались анализом проб воды, почвы и донных отложений на месте аварии.
Младший научный сотрудник Владислав Ионин рассказал, что брались пробы грунтов на глубине до 25 см, анализы проводились в том числе на газовом хроматографе. Выяснилось, что ситуация такая же, как с водой: даже фоновое содержание нефтепродуктов превышает ПДК – из-за старых накоплений, которые были и до аварии.
– Это было известно и раньше, но до катастрофы на этом не акцентировалось внимание, а сейчас проводятся работы по более скрупулезному изучению экологической обстановки в районе Норильска. Надо, конечно, смотреть процессы в динамике. В этом году планируем проехать по тем же точкам, чтобы продолжить исследования. Но уже сейчас нам понятно, что в районе аварии требуется рекультивация почвы, и она обязательно будет вестись.
Владислав – аспирант. Он признался, что его больше интересует прикладная наука. Тема его диссертации – синтез функциональных материалов из растительной биомассы. Например, одно из направлений, которым он занимается, это твердые пены, они применяются в строительстве. Сырьем для них служит древесная кора, в которой много танинов и лигнинов – в сущности, это отходы деревообработки, тоже экологическое направление.
Животные успели убежать
В Институте леса мы пообщались с кандидатом наук Андреем Люто. Он сотрудник лаборатории техногенных лесных экосистем, ему 34 года. Учился на факультете ветеринарной медицины Красноярского аграрного университета.
Сейчас занимается оценкой патологических изменений органов живых существ после норильской аварии. Объекты исследования – мелкие млекопитающие: красные лесные полевки, серые луговые полевки, бурозубки. В простонародье – мышки. В экспедиции ученые их ловили сотнями с помощью капканов. Привезли в институт, сделали из них препараты, которые изучают под микроскопом.
– Вы, ученые, молодцы, – шучу я. – Сначала все на мышах проверяете. Не то что политики – те сразу на людях…
– Как говорит наш заведующий лабораторией, доктор наук Александр Шишикин, мыши – тоже люди, – шутит в ответ Андрей.
Он рассказал, что авария не сильно повлияла на тундровую фауну и вряд ли подорвет ее популяцию, животные успели убежать подальше. Но некоторые патологии во внутренних органах обнаруживаются, например, в печени мышей. Хотя пока рано говорить, что причина этого – разлив дизтоплива.
Работа продолжается. Молодой ученый в экспедиции собрал ряд материалов для будущей докторской диссертации.
А обобщенные результаты Большой Норильской экспедиции будут опубликованы в специальном выпуске «Сибирского экологического журнала».
Фото Олега КУЗЬМИНА
