– Здравствуйте! Проходите. Мне потом нужно прийти поболтать с вами, с глазу на глаз, – Елена открывает дверь квартиры на Красрабе и сразу на пороге договаривается с Ириной. Со стороны кажется, что встретились две хорошие знакомые. Ирина Юрьевна Лобанова – старший инспектор ОУУПиПДН ОП № 3 УМВД России «Красноярское». Елена – ее поднадзорная, и познакомились они при обстоятельствах, которые ей вспоминать не хочется.
Житейская ситуация
В поле зрения сотрудников полиции Елена попала случайно – публично поругалась с мужем. Он, вернувшись с вахты, обнаружил, что супруга пьяна, и поднял скандал, грозился отобрать ребенка. Самый разгар конфликта, который уже перешел из квартиры на улицу, заметила проходившая мимо председатель комиссии по делам несовершеннолетних – она и вызвала наряд, который в считаные минуты приехал и застал пьяную мать и ревущего ребенка.
– Ирина Юрьевна пришла ко мне с проверочкой: поступил сигнал, ну что неблагополучные мы, – Елена сидит на диване в комнате со свежими обоями. В квартире небогато, но чисто. – А я говорю: проходите, отвечать буду. У меня – да, было, что реально – на пробку наступила, ну ничего – справилась. Но я не до такой степени, что каждый день и вообще месяцами, вы не подумайте! Два дня могла пить, могла и три.
Елене 41 год, Никите – четыре. С рождением ребенка, вспоминает она, все было хорошо. Приедет муж с вахты – сядут, бутылочку разопьют, не больше.
– А потом началась бытовуха, ревность, накопилось все, – вздыхает женщина. – Мне тяжело одной – и я вариант себе нашла. Но это не вариант, я сейчас понимаю! А алкоголя ведь много женщинам не нужно. Мне надо справляться, у меня ребенку четыре года, он у меня такой! Сейчас вам фотографии покажу.
На фото улыбчивый парень позирует в военной форме – в садике делали мальчишкам подарок к 23 Февраля. Никитку обожают в садике, любят во дворе – общительный парень, с которым вообще хлопот не возникает. Мама в нем души не чает – и в одной, и в другой комнате его фотографии на стенах.
Елене на самом деле сейчас очень трудно – летом прошлого года у нее был тяжелейший перелом обеих ног, с больничного выписали только в феврале. С работодателем, который держал ее столько времени, пришлось, к сожалению, попрощаться: теперь долго стоять за прилавком она не может. Как, впрочем, и найти новую работу – даже ходатайства от ПДН не помогают. Препятствием стал возраст и судимость, которая была у Лены по молодости – за наркотики. На руках – пожилая мама, тоже после травмы, бедро зажило, но она все равно почти не встает. Живут на пенсию, на детские – две тысячи, которые удалось оформить благодаря Ирине Юрьевне, да и бывший муж денег подбросит время от времени. Помогает соцзащита – единовременными выплатами, одеждой, иногда – едой: масло, рожки, крупа… Где-то Лена сбегает, полы помоет – вот и все доходы.
Ирина Юрьевна рассказывает: очень за поднадзорную переживала: житейская ситуация объективно тяжелая, боялась, что запьет опять. Но, похоже, постановка на учет сыграла решающую роль: страх потерять ребенка сильнее пагубного пристрастия.
– Учет – это очень мощный стимул, – Елена замолкает, будто пытается подобрать слова. – Я не буду вам рассказывать, что я испытала. Тот, кто не был в моей ситуации, просто этого не поймет.
Она еще долго рассказывает, как вместе с другими попавшими в трудное положение мамами ходила на собрание, которое для них устраивали в полиции. Как там показывали социальные ролики о детях из пьющих семей, и она еще раз для себя решила, что больше не будет. Как на Новый год приходил Дед Мороз – и здесь тоже постарались инспекторы. И во всем разговоре чувствуется, что для нее постановка на учет стала не только «страшилкой», но и, как это ни странно, опорой – теперь в ее жизни есть еще один человек, которому можно позвонить в любое время дня и ночи.
Точка невозврата
У Ирины Лобановой, телефон которой знают не только ее подопечные, но и все их родственники, под контролем две улицы – Красноярский рабочий и Вавилова – 24 подотчетных. Шестеро страдают от алкогольной зависимости, хоть официального диагноза нет ни у одной. Это женщины в возрасте от 28 до 41, у всех есть дети.
– Буквально позавчера поставила на учет маму – тоже за алкоголь, – рассказывает инспектор. – Двое детей, одиночка, в том году муж покончил жизнь самоубийством. Живет во вполне приличной 4-комнатной квартире, дома чисто, дети учатся – из школы жалоб никаких не поступало, из садика тоже. Все прекрасно. А пожаловалась соседка, что пьет уже который день. Когда я выехала ставить на учет, она была в алкогольном опьянении. Сначала возмущалась, потом пошла на контакт. Не знаю, чем закончится эта история, надеюсь, все будет хорошо.
Каждая женщина, попавшая в поле зрения полиции за пьянку, проходит несколько этапов: постановка на учет, ограничение в родительских правах, лишение прав. Кому-то, как Елене, достаточно постановки на учет, чтобы взяться за себя. Взрослому человеку неприятно, что его начинают контролировать: опрашивать соседей, проверять, что дома сварено и постирана ли одежда. Инспектор уверена: если бы у Елены не было сына, она бы не выкарабкалась. У нее мощный стимул: боялась, что ребенка изымут.
Ограничение в родительских правах – более серьезный шаг, в этом случае ребенка из семьи уже забирают. Это ситуация достаточно типичная, Ирина Лобанова вспоминает, как шесть лет назад приехала по вызову в общежитие:
– Открыла дверь – смотрю, ползают в манежике двойняшки по девять месяцев, – рассказывает она. – Грызут тетрапак с кефиром. Пьяная мама сунула – и пошла за бутылкой. Детей изъяли, конечно же. Потом мама одумалась – через пять месяцев вернула их, до сих пор все хорошо.
А вот примеров того, как после лишения родительских прав мамы за ум брались, у старшего инспектора Лобановой нет – почти для всех это точка невозврата. Просто собрать все необходимые документы и на самом деле исправиться на этом этапе уже очень сложно. И, с сожалением говорит инспектор, чаще всего это семьи, которым без детей удобнее.
Можно было бы сказать, что пять пьющих матерей на две огромные улицы – это не так уж и много. С точки зрения сухой статистики – возможно. Однако за каждой папкой подотчетного, которую заводит старший инспектор, стоит судьба. И не одного человека, а целой семьи. Ирина Юрьевна работает в полиции девятый год – и все это время количество пьющих матерей остается примерно одинаковым:
– Так было, и так, наверное, будет, мы же не можем искоренить алкоголь, – резюмирует она. – А это значит, что дети будут страдать. Когда ребенок маленький, ему просто не хватает внимания. А если он взрослый, уже в школу ходит, ему очень стыдно! Стыдно, когда мама – в алкогольном опьянении.
Наталья МАХОВА
клинический психолог краевого центра психолого-медико-социального сопровождения семьи и детей
– Женщины спиваются быстрее. Мужчины могут пройти путь от первой стадии (проба алкоголя) до четвертой (ежедневное употребление, которое ведет к деградации личности) за 20 лет. У женщин это может случиться в два раза быстрее – за 6–8 лет и даже раньше. Все зависит от среды, в которой находится женщина, и ее эмоционального состояния.
В большинстве случаев спусковым крючком алкоголизма становится эмоциональный дискомфорт: неустроенная личная жизнь и внутренняя нереализованность. Генетическая предрасположенность, на мой взгляд, не играет решающей роли: я считаю, что все зависит от характера и умения воспринимать мир позитивно.
