Александр Роговенко – хирург Федерального Сибирского научно-клинического центра ФМБА России, недавно вернулся в Красноярск из Таджикистана. Там в течение двух месяцев он проходил обучение в Национальном научном центре трансплантации человеческих органов и тканей. У операционного стола изучал особенности родственной пересадки почки.
Убийственная ангина
Сейчас даже в крае трансплантацию почки стали считать обычным, то есть поставленным на поток, вмешательством. Отделение Федерального Сибирского научно-клинического центра в Красноярске занимается этим с 2016 года. На 2019-й получено 25 квот на трансплантацию, 19 из них уже выполнены.
И все же. Может ли у такой операции быть статус обычной? Ведь для тех, у кого собственные почки почти прекратили работать, это настоящее чудо.
…В этом уверена и молодая пациентка хирурга Александра Роговенко – Сайлаш Монгуш из Тывы. Ее история началась десять лет назад, когда в одну из больниц Кызыла привели девочку с тяжелой ангиной. Поставили диагноз – тонзиллит.
– До сих пор не понимаю, почему так случилось, – вспоминает Сайлаш. – К врачам обратились сразу, не затягивали. А осложнение на почки все равно получила. Но особенно сложный период пережила через несколько лет. После очередной простуды обе почки окончательно отказали.
У девушки начался гломерулонефрит. Это поражение почечных клубочков, где через тончайшую мембрану фильтруется жидкость, проходящая через орган. Для здорового человека эта работа совершенно не заметна: он даже не задумывается, как непрерывно, в течение 24 часов, почка очищает кровь, избавляя нас от токсинов и прочих неполезных веществ. А если она перестанет это делать? Человек долго не проживет. Единственный выход – назначение процедур гемодиализа.
Среди тех, кто ходил на диализ, Сайлаш, которой едва исполнился 21 год, была самая молодая.
– Понедельник, среда, пятница, по 4 часа, каждую неделю, – вспоминает она. – И пропустить нельзя: уже накануне все отекает, делать ничего не можешь: только и ждешь, ну когда же. Хотя гемодиализ я переносила тяжело – падало давление, были сильные головные боли. В то время я оканчивала университет, приходилось отпрашиваться и пропускать часть занятий.
Неудивительно, что девушка мечтала о трансплантации – новая почка изменила бы ее жизнь. Можно было бы даже отправиться путешествовать, а не быть привязанной к месту, где громоздкий аппарат раз за разом пропускает через фильтр кровь. И так – годами.
Ей советовали ехать в Москву и Санкт-Петербург, где делали операции по пересадке. Но варианты не подходили: далеко, нужно было где-то жить, и, самое главное, никто не мог сказать, когда появится та почка, которая подойдет именно ей.
Несмотря на сложности со здоровьем, Сайлаш получила красный диплом по специальности «документоведение и архивоведение». Ее многие приглашали на работу. Но как только слышали про лечение три раза в неделю – мгновенно отказывали.
И вот тут врачи предложили родственную пересадку. Не надо ждать почку, операцию можно сделать очень быстро.
Мама, Виктория Монгуш, долго не раздумывала:
– Сайлаш два года ходила на гемодиализ, очень плохо его переносила. Состояние ее здоровья ухудшалось, а ведь ей всего 25, вся жизнь впереди.
Но сама дочь очень волновалась.
– Я как донора маму вообще не рассматривала, – вспоминает девушка. – Она еще молодая, ей всего 47 лет тогда было. Но мама, узнав о такой возможности, сразу прибежала в больницу. Нас поставили в лист ожидания и буквально через две-три недели пригласили в Красноярск. Я была в шоке. И с первых минут мне стало страшно за маму, гораздо сильнее, чем за себя. Вначале даже думала промолчать. Потом сказала, но добавила: «Ну мы же не поедем?» – «Ты что, это такой шанс, конечно, едем!» – ответила мама.
Вместе с ними приехала еще одна пара – брат и сестра. Но у мужчины обнаружились проблемы с сердцем, и в операции было отказано. Один из неоспоримых плюсов родственной пересадки – возможность детально обследовать донора. Если есть тяжелые заболевания – ни о каком изъятии почки даже речи не будет.
– В 9 утра забрали маму, потом повезли меня, – вспоминает Сайлаш. – Новый орган у меня оказался в районе живота – сейчас я живу с тремя почками. Я очнулась и сразу спросила: «Как мама?» Мне ответили, что все хорошо: она в соседней палате. Выписали очень быстро – буквально через 10 дней.
Сейчас и мама, и дочь чувствуют себя хорошо. Девушка поступила в магистратуру и планирует открыть свое дело.
Каждая минута на счету
…Таких счастливых историй, связанных с родственной пересадкой почки, у хирургического отделения трансплантации и органного донорства ФСНКЦ ФМБА России пока немного.
– У нас такие трансплантации не очень распространены, – объясняет Александр Роговенко. – Менталитет другой, были ситуации, когда люди отказывались. А вот в Таджикистане, где я был, родственных трансплантаций очень много. Там они поставлены на поток. Семья для них – это святое, там отказа помочь родственнику просто не поймут. Поэтому мы учимся там для того, чтобы было как можно меньше послеоперационных осложнений, а лучше всего – их не было бы вообще.
Вообще почка при родственной пересадке меньше подвергается ишемии, поэтому приживаемость лучше.
Но не все родственники подходят – врачи смотрят на совместимость по нескольким параметрам.
Если никто не подходит, всегда есть шанс воспользоваться почкой погибшего человека. В программе органного донорства ФСНКЦ ФМБА России задействованы стационары больниц Зеленогорска, Железногорска, Республики Хакасия и Республики Тыва. С Тывой и Хакасией у ФМБА подписано соглашения о сотрудничестве в области трансплантации, жители этих регионов стоят в листе ожидания ФСНКЦ на пересадку почки и печени.
За почкой, например, в Абакан едут на машине – вне организма без потери качества она может находиться до суток. Если речь идет о сердце – то в запасе всего 6 часов, и нужно лететь на самолете.
– Сейчас должны закупить новый консервант, который позволит почке жить дольше – до 36 часов, – говорит Александр Роговенко. – Орган перевозят в пакете в этом растворе. Если нашим пациентам он не подходит – предлагаем коллегам в крае или отправляем в Москву. Там обязательно найдут того, кому она пригодится. Не бывает такого, чтобы здоровый орган был изъят, но никому не подошел.
Можно ли еще что-то пересадить, кроме почки? Да, родственник может поделиться печенью. Но там все сложнее – травматичная операция, долгое восстановление. Часть доли органа у донора потом восстанавливается.
Не очень хочется это писать, но чужой орган, даже от самого близкого родственника, все равно остается для организма чужим и через некоторое время «выходит из строя». Иммунная система, подавляемая лекарствами, старается разрушить его. Поэтому за подаренной почкой нужно пристально следить – соблюдать диету, ограничивая соленое, не увлекаться алкоголем и ни в коем случае не пропускать прием лекарств. Чтобы тот срок, когда будет нужна уже повторная трансплантация, наступил как можно позже. Средний срок жизни пересаженной почки – 7–10 лет.
