В начале было Слово. У Бога, как вы помните. А значит, это было слово Добра. «И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины», – сказано в Писании. Красиво… Благодати и истины. Куда только все подевалось за каких-то три с половиной – семь тысяч лет со дня сотворения мира?
Цена слова и его вес. Слово объединяет или разобщает? Когда лучше говорить, а когда – молчать? Об этом – сегодняшняя дискуссия.
Вылетит – не поймаешь
Слова свистят, как пули у виска
Бывшее в начале начал исполненным благодати, слово превратилось не просто в «полководца человечьей силы», а в топор. Которым можно срубить уютный дом, а можно и череп кому-нибудь проломить. Слово сегодня ранит и убивает, разжигает войны и ссорит народы. В наши дни, когда скорость межчеловеческих коммуникаций равна скорости клика «мышкой», это особенно заметно – слова свистят, как пули у виска.
Оскорбить через континенты
Все лидеры государств, вместе взятые, все самые прожженные злодеи-мизантропы не сделали столько для отторжения народов, сколько научно-технический прогресс с его безграничными возможностями коммуникаций. Вернее, не сам прогресс, а то, как мы пользуемся его достижениями (вспомните про топор). Раньше как было? Достань бумагу, заостри перо, налей чернил… «Сударь! Сим сообщаю, что вы подлец, и ваше хамское поведение не оставляет мне иного выхода, как полностью прекратить с вами всяческие сношения…» Вложи письмо в конверт, наклей марку, отнеси его на почту… А пока все это делаешь – глядь, и пыл прошел. Думаешь: а может, и не надо? Охота была с подонком в переписку вступать? Да и передумаешь опускать письмо в ящик.
Теперь же, находясь хоть на разных континентах, люди могут в режиме онлайн выливать друг на друга ушаты помоев и оскорблять самыми грязными из ругательств. Угрожать, обвинять, клеветать, подстрекать.
Каждый пользователь Интернета знает, что разговор на форумах и в соцсетях на любую, даже самую невинную тему – будь то выбор автопокрышек или обсуждение кулинарных рецептов, вполне может закончиться таким переходом на личности, такой взаимной бранью и угрозами, хоть святых выноси. Если же тебя угораздило встрять в политическую дискуссию, то вообще пиши пропало. И «ватником» обзовут, и «либерастом», и «пятой колонной», а сверху еще «кремлеботом» припечатают.
Да что там Интернет. Мы научились ссориться с помощью эсэмэсок! Между делом, пока в автобусе едешь. С работы, не в настроении. Едешь и пишешь слова. Доехал до конечной – и вот ты уже му…к и свинья. Или твой собеседник. А десять минут назад, когда только садился в этот автобус, был еще вполне нормальным парнем, а твой визиви – если и не другом, то уж не врагом. Но слово за слово…
Казалось бы, Интернет с его возможностями мгновенной аргументации, ссылок на факты должен способствовать культуре дискуссий. Нет же. Именно в Интернете возник такой термин, как гов…рач. Это когда люди не слушают никаких аргументов, а готовы перегрызть друг другу глотки. Словами швыряются, как булыжниками, да все в голову норовят попасть.
Впрочем, удивляться нечему. Так было со многими полезными изобретениями человечества. На заре эпохи радио и телевидения их отцы-основатели наивно верили, что уж теперь-то, когда слово человеческое способно мгновенно преодолевать расстояния, оно понесет в массы правду, гуманизм, добро, просвещение. Ага. Понесло. Ток-шоу для идиотов и бесконечную поп-музычку, от которой тупые становятся еще тупее.
Бойцы диванного фронта
Когда кто-то жалуется, что в России нет свободы слова, я смеюсь. Иногда сквозь слезы. Это у нас-то ее нет?! Черпай большой ложкой, да смотри не захлебнись.
По данным Минкомсвязи России, в 2014 году Интернетом пользовалось 62 % населения страны, или 68 млн человек, из них 56 млн пользуются Сетью ежедневно. 80 % дневной аудитории русскоязычного Интернета проявляют активность в социальных сетях. Тысячи сайтов самой разной направленности и тематики, социальные сети, где можно обсуждать все что угодно и кого угодно, не стесняясь в выражениях. Десятки интернет-газет, телеканалов и радиостанций, выполняющие заказы разных политических и социальных групп. Свои сайты и форумы есть и у откровенных фашистов, и у махровых русофобов.
Но так же, как сладкий воздух свободы сыграл злую шутку с профессором Плейшнером, так и возможность безнаказанно высказываться в Интернете сыграла злую шутку со свободой слова – последняя превратилась в возможность свободно призывать к насилию, расовой нетерпимости, широко распространять параноидальный бред некоторых представителей «оппозиции». Таких, например, как сбежавшие за бугор экономист Кох, вскормленный Россией шахматист Каспаров или московско-американский Слава Рабинович, тоже считающий себя «экономистом» (там вообще ярко выраженная клиника). Антироссийский словесный понос, который исторгают иногда подобные деятели, здоровый человек даже читать не станет – противно. Ну а «нездоровые» с каким-то мазохистским сладострастием тиражируют это в соцсетях, смакуют, подгавкивают, восхищаются смелостью ораторов… Не забывая в очередной раз тявкнуть о том, как «кровавый режим» душит свободу слова.
Ладно, бог с ними, «революцьонэрами», этим деятелям за их лай хотя бы деньги платят.
Больше удивляет то, что и простые обыватели, офисный планктон, ботаны, мухи в своей жизни не обидевшие… все эти бойцы диванного фронта захлебываются ненавистью, реагируя на любое событие или телодвижение власти. Парад Победы для них – «бряцание ржавым оружием», очередной экономический кризис (уж сколько их мы пережили) – «конец путинского режима», не меньше.
Самые безобразные словесные вакханалии разворачиваются в «интернетах» со смертью какой-нибудь известной личности. И неважно, кто это – любимый народом артист или нелюбимый политик, а то и его родственник. Никакого уважения даже к мертвым – одна из особенностей интернет-«дискуссий».
Терабайты злобы
Вспомните, какой собачий лай поднялся, когда в прошлом году трагически погиб сын главы администрации президента Сергея Иванова. Понимаю, что сам Иванов может кому-то не нравиться, но сын-то при чем?
А смерть Бориса Немцова? Интернет-помои хлынули буквально в день смерти политика.
Я уверен, что большинство этих «рыцарей» клавиатуры в реальной жизни тише воды, ниже травы. Они боятся сказать в лицо начальнику-идиоту, что он идиот. Не защитят слабого и не одернут хама на улице. Не назовут подонка подонком, глядя ему в глаза. Охота была тут же в ухо получить.
Настоящие оппозиционеры достойны уважения хотя бы потому, что способны выйти на площадь, чтобы отстоять свои убеждения – неважно, согласны мы с ними, не согласны, но они хотя бы не прячут лицо. А эти – герои только в интернетах.
Споры о том, надо ли контролировать интернет-пространство, блогосферу, жестко наказывать за оскорбления представителей власти, клевету в ее адрес, призывы к расовой и религиозной ненависти и т. д. вспыхивают чаще, чем садится и восходит Солнце. Для меня ответ однозначен: надо! Причем не обязательно для этого принимать какие-то специальные постановления и поправки – достаточно блюсти Уголовный и Административный кодексы, там уже все прописано.
Лучше вовремя укоротить чей-то грязный и глупый язык, чем потом хоронить покойников, как это было в Париже. Сработали бы там вовремя законы об уважении к чувствам верующих (не знаю, есть ли такие во Франции), жертв в редакции «Шарли Эбдо», возможно, и не было бы.
Слово, как мы уже выяснили, может быть топором. Общество обязано схватить за руку того, кто занес этот топор, чтобы ударить.
Александр ВИЛЬДТ
комментарий
Владимир ВАСИЛЕНКО
журналист, культуролог
– Юристы любят при случае ввернуть латинское присловье: «После этого не значит вследствие этого». Его теоретическую справедливость практика социальных отношений опровергает чуть ли не ежедневно: одно неверное слово, одно неловкое движение приводят к совершенно неадекватным реакциям с непредсказуемыми последствиями. Привычнейшая для мировых масс-медиа практика окарикатуривания самых важных персон неожиданно обернулась массовыми демонстрациями мусульман и погромами во всем мире после публикации карикатур на пророка Мухаммеда… Слово – страшная сила, способная как взбудоражить, так и умиротворить огромные массы людей… Отвечать за сказанное – признак культуры каждого человека и общества в целом. На полууголовном жаргоне современности это называется «фильтровать базар».
(Из книги «Культура повседневности». Красноярск, 2012.)
Лучше говорить, чем воевать
В спорах рождается истина
Умение вовремя сказать правильные слова не менее ценно, чем умение вовремя промолчать. Говорить то, о чем думаешь, смело выражать свои мысли, пусть даже они идут вразрез с мнением большинства, – неотъемлемое право каждого человека. Главное, чтоб он был готов ответить за сказанное.
Был однажды случай…
Когда-то, в далекой молодости, которая прошумела, «как ветвь, полная цветов и листьев», работал я на одном небольшом заводе в одной маленькой советской республике. Было мне лет 20, и был я молодым специалистом-механиком. Дело знал, руководил бригадой слесарей-ремонтников. Мог центробежный насос перебрать, мог звездочку для цепной передачи рассчитать и начертить за пять минут. Потом нес эскиз в мехмастерскую и, пока сдавал заказ, успевал поболтать с токарями, кузнецами, фрезеровщиками, анекдот им свежий рассказать. Главный инженер вскоре заметил, что парень я шустрый, и предложил стать руководителем этой самой мехмастерской – на время болезни старого, постоянного начальника. В общем, пару месяцев мне пришлось принимать заказы, раздавать их рабочим, контролировать выполнение, закрывать наряды. Между делом и токарный станок немного освоил.
Однажды в ночь с воскресенья на понедельник на заводе (а производство там было непрерывным) полетел один важный агрегат. Без него завод встал бы часа через три. Сорвало шпильки, которыми крепился привод сушилки. С завода ко мне в общагу прибежали ночью. Я стал звонить своим токарям: надо срочно шпильки точить! Но… один спал пьяный, другой на рыбалку уехал, третий… А время шло. И я подумал: да неужели сам не выточу эти несчастные четыре шпильки? Делов-то. Пруток на 20 в патрон зажать, нарезать заготовок по размеру, потом плашкой на каждой с двух сторон резьбу прогнать. Открыл цех, включил знакомый мне 1К62. Пусть и не так быстро, как токарь шестого разряда, но работу сделал. Часов в пять утра закончил. И пошел спать со спокойной совестью. Агрегат запустили вовремя. А утром, конечно, проспал на планерку. Главный инженер был в отъезде, и планерку вел его зам с отчеством Адольфович. Злой был тип, крикливый, мужики звали его за глаза Гитлеровичем. Про инцидент ему доложили, а кто там чего вытачивал, толком не объяснили. Не допустили остановки, и слава богу. Но мое отсутствие на планерке он заметил. Часов в 11 примчался в цех, подлетел ко мне и давай меня оттаскивать при работягах по маме и по разным половым органам. Манера у него такая была. Больше всего меня обидело, что он сказал, будто я по девкам всю ночь шлялся, вино с ними пил, потому и проспал. Мужики обычно слушали его опустив голову и не возражали. Боялись. А мне терять было нечего. Поэтому ответил ему в том же духе. С теми же интонациями и такими же словами, которые в газете воспроизводятся многоточиями. Он потерял дар речи. Выбежал из мастерской красный как рак. Побежал жаловаться. Мужики хлопали меня по плечу: молоток. Потом мне, конечно, досталось. Вставили пистона и директор, и парторг, как комсомольцу. Пристыдили. Мол, при людях-то не надо было, ты б ему то же самое сказал, но с глазу на глаз. Я потом перед Адольфычем извинился. Он передо мной – тоже, как ни странно. А потом мы если и не подружились, то сошлись ближе на почве любви к железу. Неплохой оказался мужик, только очень горячий. Я, говорил, за дело болею и не люблю раздолбаев, а они кругом. Но ты молодец, что за словом в карман не полез. Я, правда, по морде тогда хотел тебе съездить, еле сдержался.Посмеялись.
Сейчас понимаю, что до матов опускаться не надо было. А что при всех ответил ему, так это правильно. Нечего…
Жевать – не лучшеМного потом у меня было начальников, хороших и разных. Когда жизнь немного потрепала, я понял, что молчать выгодней, чем говорить правду. Но почему-то не молчал. Даже там, где следовало бы. Ну дурак, что взять. Старый сталинский лозунг «Не болтай!» – это не про меня. Может, потому и не стал большим начальником. «Правдорубов» нигде не любят. Но ни о чем не жалею. Язык мой – друг мой. Сколько раз я страдал из-за него, столько же раз он и выручал меня. Потому что умение вовремя сказать не менее ценно, чем умение вовремя промолчать.
Глубоко убежден: говорить то, о чем думаешь, смело выражать свои мысли – неотъемлемое право каждого человека, если он, конечно, живет не в Северной Корее. (Мы ведь еще не там, правда?) Хочешь или не хочешь высказываться – тут уже дело личное. Но право такое должно быть. Только готов будь ответить потом за свои слова.
Что касается власти, то ей никогда не нравились сильно разговорчивые. Никакой – ни советской, ни американской, ни российской.
Но ведь в споре рождается истина. Или уже нет?
Жаль, что власть это не всегда понимает и отгораживается от «сильно разговорчивых» рогатками скоропалительных законов и решетками дурацких запретов. Стелет соломку там, где и без того мягко. Вот этот поиск «экстремистов» и «террористов» среди блогеров и писак и есть та соломка на мягком месте. Из интернет-болтунов такие же «экстремисты», как из меня папа римский. Дошли ведь уже до такого маразма, что написал про полицейского продажного – оскорбил целую «социальную группу». Высказался в Интернете про вороватого мэра – экстремист.
Нет, надо все-таки отделять зерна от плевел и понимать, где призывы к насилию, свержению существующего строя, а где просто черное назвали черным. Что его, белым называть, если он негр?
«Иногда лучше жевать, чем говорить». Прекрасный слоган для нового, жующего поколения. Но лучше, действительно, только иногда. Бывают такие ситуации, что, если промолчишь, сам себя уважать перестанешь. Сколько я перевидал этих молчунов. Которым умение держать язык за зубами, не высовываться помогло и карьеру сделать, и в жизни обустроиться. Правда, когда им выгодно, они так разговаривают, что твоя Тина Канделаки. И все по делу. Клеймят, обличают. Но не начальника-самодура, не лживых и продажных дураков, прорвавшихся во власть, а тех, кого клеймить и обличать безопасно и выгодно. Правда, в народе таких часто называют г…ном. А народ – он наблюдательный, зря не скажет.
Смеясь, человечество расстается со своим прошлым, заметил дедушка Маркс. Я бы перефразировал классика: разговаривая, дискутируя, споря, оно расстается со своими недостатками. Пусть расцветают сто цветов, пусть соперничают сто школ, говорил мудрый Мао. Пусть говорят все. Пусть выпускают пар с помощью слов, а не пушек. Потому что говорить лучше, чем воевать.
Андрей АНТОНОВ
* * *
Александр Галич
Мы давно называемся взрослыми
И не платим мальчишеству дань,
И за кладом на сказочном острове
Не стремимся мы в дальнюю даль.
Ни в пустыню, ни к полюсу холода,
Ни на катере… к этакой матери.
Но поскольку молчание – золото,
То и мы, безусловно, старатели.
Промолчи – попадешь в богачи!
Промолчи, промолчи, промолчи!
И не веря ни сердцу, ни разуму,
Для надежности спрятав глаза,
Сколько раз мы молчали по-разному,
Но не против, конечно, а за!
Где теперь крикуны и печальники?
Отшумели и сгинули смолоду…
А молчальники вышли в начальники,
Потому что молчание – золото.
Промолчи – попадешь в первачи!
Промолчи, промолчи, промолчи!
И теперь, когда стали мы первыми,
Нас заела речей маета,
И под всеми словесными перлами
Проступает пятном немота.
Пусть другие кричат от отчаянья,
От обиды, от боли, от голода!
Мы-то знаем – доходней молчание,
Потому что молчание – золото!
Вот так просто попасть в богачи,
Вот так просто попасть в первачи,
Вот так просто попасть в – палачи:
Промолчи, промолчи, промолчи!..
