И тот и другой готовы были умереть за высокую, горнюю идею. В современной России градус веры значительно понизился. Мы в большей степени относимся к сомневающимся, к людям, которые зависли где-то между двух полюсов притяжения. Мы мало верим, либо ни во что до конца не верим, либо верим во что-то неясное. Между тем «проклятые» вопросы о себе и жизни возникают не только у мальчиков из романов Достоевского, но и в умах наших современников. Возможно, именно вера, православие дали бы ответы на эти вопросы. Но не все знают дорогу к храму.
…Вместе с фотокором мы идем по дороге, ведущей к мужскому Успенскому монастырю. Вроде бы находится он в черте города, но как тихо вокруг. И дышится по-особенному. Настоятель монастыря отец Алексий Костриков говорит, что особенная энергетика этого места объясняется его намоленностью: «Место это благостное, намоленное».
Постриг навсегда
Нас, людей XXI века, случайно вырвавшихся из городской, мирской суеты, конечно же, интересует, как и почему такие же, как мы, наши современники, приходят сюда не на час или два, а на всю жизнь.
– Причины, побуждающие человека пойти в монастырь, различные, – размышляет отец Алексий. – Бывает, что это неосознанный духовный поиск, основанный на ощущении неполноты, неправильности жизни. И человек идет в монастырь, пытаясь что-то исправить. Бывает, что человек прячется от жизни, от трудностей в семье, в коллективе. Либо в поисках новых впечатлений, приключений, как дань моде, чтобы стать другим, ощутить себя неординарной личностью. Но сразу скажу, что это ошибочное настроение. Либо человек изменит мировоззрение, либо покинет в итоге стены обители. Обычно проходит не менее года, прежде чем новоначальный послушник становится готов вступить в ряды братства. Однако, даже покинув досрочно монастырь, человек, безусловно, остается с определенным багажом духовного содержимого, которое он примет в сердце.
Последствий никаких нет, бывший послушник может стать прихожанином или совершенно нейтральным человеком. Бог весть. Но работу по духовному становлению он проделал.
Оказывается, во время пострига в монашестве поступающему задают прямой вопрос: «Зачем пришел?!» И он должен дать ответ, предусмотренный уставом: «Желаю постнического жития». Это означает его искреннее желание отказаться от вещей, которые были у него в миру, от пресыщения, суеты, тщеты и страстей. Человек уходит из мира, где пахнет шашлыком, бензином, парфюмерией, в храм, где тихий аромат ладана и мягко горящие свечи вместо назойливо мигающей рекламы.
При постриге, получая мантию и новое имя, монах, кроме обетов послушания, нестяжания и безбрачия, приносит клятву на верность своей обители. Это малоизвестный факт. Бывает, монахи остаются в одном монастыре на всю жизнь свою, до конца дней. Случается, что по благословению начальства меняют место пребывания. Некоторые уходят. Но монашеский постриг остается навсегда. Монашеские обеты взять обратно невозможно.
Сила молитвы
Признаемся, мы мало знаем о том, как и чем живут сегодня монастыри России. Наши представления о здешней жизни скорее складываются из литературных произведений XIX века, художественных фильмов. Лично я, собираясь сюда, вспомнил фильм «Остров» и яркий образ монаха, созданный Петром Мамоновым. Задавая же сам себе вопрос, что такое монашество, находил лишь один ответ – смирение.
По словам отца Алексия, монашество – это борьба с грехом. Ни больше и ни меньше.
– Мы противостоим греху. Хоть эта фраза стала банальностью, но само по себе дело очень серьезное. Я думаю, и вы согласитесь, что борьба эта действительно требуется. Мирское общество постоянно восклицает: мы живем не так, что-то надо делать! А борьба с грехом, собственно, то, что и надо делать. Монах и занимается этим очень серьезным для него самого и для людей делом.
Для того чтобы противостоять греху, рассказывает настоятель монастыря, монах должен прежде всего укрепить собственные нравственные основы. Каким образом? Углубленно изучая Закон Божий. И молясь.
Казалось бы, чем может помочь уединенная молитва людей, оторванных от внешнего мира, нам, его обитателям? Монахи уверены, что их неустанное моление отражается на внешнем мире.
– Не надо недооценивать духовного воздействия уединенной молитвы на окружающий мир, – говорит отец Алексий. – Из истории церкви мы знаем примеры, когда люди выдающейся веры оказывали огромное влияние на внешние события. Мы, конечно, говорим о великих подвижниках благочестия, таких как преподобный Сергий Радонежский, Серафим Саровский… Но было еще множество людей, имена которых история не сохранила. Люди малоизвестные. Но «не стоит село без праведника». Есть нечто глубинное и неосязаемое на первый поверхностный взгляд, что тоже касается монашества. Нечто сокровенное. Ведь монахом может стать только тот человек, который способен ощутить и познать движение духа.
Может быть, монашество – это некая способность? Что-то вроде дарования, такого как музыкальный слух?
Отец Алексий подтверждает нашу версию.
– Действительно, мы имеем от Бога различные дарования, и от нас зависит, насколько мы будем развивать эти данные от Бога способности. Духовные основы, данные нам Богом, тоже нуждаются в развитии.
Без крайностей
В свое время монастыри в России были средоточием духовной силы, что безоговорочно признавалось. Сегодня мы скорее по инерции отдаем дань уважения институту монашества. Что же такое современное монашество?
– По этому поводу возникает много споров, – объясняет отец Алексий. – Современному монашеству многие говорят нет, мол, невосстановимо то, что было ранее. Другие говорят, напротив, только в монастыре теплится истинная вера и лишь здесь можно достигнуть определенных духовных высот. В крайностях блага нет. Любая крайность уводит от Бога, сбивает с пути благочестия. Нельзя сказать, что монашество уходит от Бога, что оно исчезает. Напротив. Восстанавливаются обители как наполненные святынями стены, окружающие жизнь человека. Постепенно восстанавливается и само монашество, несмотря на отсутствие преемственности. Приходится много читать, изучать святоотеческие традиции. Бывают ошибки и в личной жизни. Но тем не менее монашество живет и существует.
В России есть монастыри с громким именем, о которых знают повсеместно. Есть те, чьи названия и история не известны никому, кроме жителей близлежащих селений. Почему так по-разному складывается судьба обителей?
– Оптина пустынь в дореволюционные времена имела статус заштатного монастыря, – рассказывает отец Алексий. – Было там несколько стареньких монахов. Жизнь угасала. А потом совершенно неожиданным образом этот никому не известный монастырь становится знаком многим. Почему? Дух Божий проявляет свое действие, и миллионы людей узнают об этой незначительной обители. Это посещение Божие.
Идите в храм
Итак, монашество – особый дар, который дается не каждому. Можно ли быть верующим человеком, не отрекаясь от мирской жизни? Если да, то что необходимо для этого?
– Все поступки человека совершаются вначале внутри него. Исходя из его убеждений. Или отсутствия таковых, – убежден настоятель. – Это момент внутреннего принятия решения. Затем уже предпринимается определенное действие. Поэтому мы говорим о вере в Бога, подразумевая следование заповедям Божиим, которые становятся мотивацией для поступков человека.
Кто бывает в храме часто, кто реже, кто вообще заходит раз в несколько лет. И при этом убежденно считает себя прихожанином. Кто-то никогда не бывает на исповеди, полагая, что вера есть и ладно. Но посещать храм надо.
Любое богослужение – это действие Святого Духа. Может, не столь явное, как представляется, но оно есть. Нужно предстать перед Господом. Нужно быть способным поклониться святыне. Отложить свою гордыню, следствие которой самодостаточность и эгоцентризм. Человек перестает замечать других людей, их чувства и мысли, перестает с ними считаться. Но помните, как говорит Евангелие, на Страшном суде мы будем спрошены не только за то, что мы сделали, но и за то, что мы не сделали. «Я был болен, говорит Господь, и вы меня не посетили. Я страдал, и вы мне не помогли. Грешники в ответ: когда же это было?» (Мф. 25, 42). В этом плане, если человек замкнут на себе, живет для себя, считает, что ему все обязаны, такая позиция идет вразрез с Законом Божиим. А все начинается с постулата: у меня Бог в душе, и церковь мне не нужна. Это признак душевного нездоровья.
P. S. Мы покидаем монастырь в смятенном состоянии. В душе словно что-то плещется, взволнованно, неспокойно. Гордыня? Та самая, о которой говорил отец Алексий? Или что-то еще? Город встречает суетой, пробками, недовольными лицами прохожих. Через несколько километров мир меняется. Там, в покинутом монастыре, благость, чинность, и на каждый «проклятый» вопрос есть ответ, с которым так трудно согласиться современному человеку. Но путь к Богу, наверное, и не может быть коротким. Может быть, это только первый, очень маленький шаг, может быть, удастся сделать еще несколько шагов? Может быть…
