Сезон отпусков в разгаре. А в отпуске так хорошо взять в руки книгу. Что будете читать? Детективы, фантастику, классическую литературу или, может, научно-популярную? А нравятся ли вам книги о профессиях, о своем деле, самими профессионалами и написанные? Хочу порекомендовать вам несколько моих любимых авторов.
Многие талантливые мастера сцены и кино написали книги о себе и своем ремесле: Юрий Никулин – «Почти серьезно»; Михаил Козаков – «Третий звонок»; Нонна Мордюкова – «Не плачь, казачка!»; Марк Захаров – «Контакты на разных уровнях»… Все это прочитано мною с удовольствием.
Но к одному автору я особенно неравнодушен. Это Георгий Данелия. В его автобиографических книгах «Безбилетный пассажир» и «Тостуемый пьет до дна» есть все, за что мы любим выдающегося режиссера: неподражаемый юмор, тонкая ирония, меткие жизненные наблюдения. Он описывает смешные сцены, случавшиеся на съемочной площадке, несколькими штрихами рисует точные, хлесткие портреты друзей и коллег.
«Мы набирали в массовку крестьян из ближайших деревень. А крестьяне под Тбилиси – люди состоятельные.
Съемки идут девятый час, и массовку мы не щадим. И я спрашиваю у Дато:
– А они знают, что мы платим всего по три рубля? Ты скажи еще раз, чтобы потом скандала не было.
Дато объявил в рупор:
– Массовка, имейте в виду! Три рубля, а больше ни копейки не можем!
– А никто и не настаивает, – сказали крестьяне. – По три так по три.
Собрали по три рубля, и староста массовки принес их Дато».
(Георгий Данелия. Безбилетный пассажир.)
После Данелии откройте великолепную Людмилу Гурченко, ее книги «Мое взрослое детство» и «Аплодисменты».
Говорят, она сама их писала, от первой до последней страницы, а не с помощью литредакторов. Наверное, правда – скользишь глазами по строчкам и слышишь ее голос, интонации.
Людмила Марковна честно, без прикрас и позерства, рассказывает об актерской профессии, о своих удачах и провалах, о личной жизни и коллегах по цеху – актерах и режиссерах. Особенно сильные моменты – воспоминания о детстве, о войне, об отце, который всю жизнь был для актрисы путеводной звездой. Сцены немецкой оккупации Харькова написаны страшно – мороз по коже.
Много писателей среди врачей. О классиках сказано много, поэтому остановлюсь на двух наших современниках, имена которых известны не всем.
Академик Федор Углов. Он сибиряк, родился в Киренском районе Иркутской области. Врачебной практикой начал заниматься в сельской больнице. Многим известен как непримиримый борец с пьянством.
Прожил 105 лет и вошел в Книгу рекордов Гиннесса как старейший практикующий хирург в мире. Одну из своих операций он проводил накануне столетнего юбилея! Он оставил после себя великолепный литературный памятник – книгу «Сердце хирурга». Ничего лучшего об этой профессии я не читал.
Там такие нюансы, такие подробности, о которых никогда не напишет человек, не державший в руках скальпеля. Углов так описывает сложнейшие хирургические операции, что у тебя холодный пот катится по спине, словно ты сам стоишь у операционного стола.
Есть еще одна «медицинская» книга, которую мне хочется вставить в этот обзор, хоть она и не относится к образцам высокой литературы. Но написана довольно живо, читается легко. И очень познавательна. Это «Курьезы военной медицины и экспертизы» Андрея Ломачинского. Название говорит само за себя. Автор описывает самые интересные случаи из своей многолетней практики ленинградского судмедэксперта.
Это скорей развлекательное чтиво, как раз для отпуска. Не одними же трюфелями питаться, иногда хочется и селедки.
«Попросив у перевязочной сестры основные хирургические инструменты, я в течение нескольких месяцев ежедневно кропотливо работал с ними дома, имитируя различные операции, приучал к ним не только правую, но и левую руку. Действуя хирургической иглой и иглодержателем, штопал чулки, обязательно помещая чулок в ящик стола, возясь с ним вслепую, чтобы научиться владеть инструментами в трудных условиях. Выбрал наконец и понравившийся мне метод завязывания узлов, стал практиковаться быстро и точно завязывать их. На это, забегая вперед, скажу, ушло целых восемь лет, причем тренировался ежедневно! Зато мастерства достиг. Во всяком случае, так отметил Н. Н. Петров. Учитель, помнится, делал резекцию желудка, а я ему ассистировал. Обычно он сам завязывал узлы. А тут, едва он успеет продернуть нитку и передать иглодержатель сестре, я уже мигом закончу узел. Он с удивлением посмотрел на мои руки и раз, и другой, а потом сказал: «Ну и зол ты, папенька, узлы завязывать!»
(Федор Углов. Сердце хирурга.)
В отпуске, в шезлонге у теплого моря, так хорошо читать о дальних странах и путешествиях.
И здесь книги писателей-маринистов как нельзя кстати. Если вы еще не читали Виктора Конецкого, я вам завидую белой завистью. О морской работе он рассказывал с глубоким знанием дела. Конецкий – профессиональный моряк, капитан, который избороздил весь Мировой океан и много раз прошел по Севморпути. Некоторые свои книги написал в рейсах между вахтами.
Это тот автор, открыв которого однажды, влюбляешься в него навсегда. У него отличный стиль, простой и понятный язык, которым он говорит о сложных вещах – любви и вечности, жизни и смерти, призвании и чести. В каждом романе – интереснейшие размышления о литературе и предназначении человека. С огромной любовью он пишет про Ленинград, в котором родился и вырос, пережил блокаду.
Многие произведения Конецкого наполнены смехом. Но в то же время они пронизаны глубокой жизненной философией и замечательными наблюдениями за человеческими характерами. Морские байки, которые любой бывалый моряк может травить часами, у писателя превращаются в литературные алмазы безупречной огранки. Его рассказы о море пропитаны суровой романтикой, они пахнут штормами и морской солью.
Что читать у Конецкого? Да все! Сначала, например, «Соленый лед», потом «Среди мифов и рифов». А дальше вы сами все найдете, так как остановиться на двух книгах не сможете.
Очень сильная и горькая у него вещь «Никто пути пройденного у нас не отберет», это последняя книга писателя, в которой он подводит итоги своей жизни и литературной деятельности. Кстати, Конецкий дружил с Виктором Астафьевым, они отлично понимали друг друга и были похожи характерами.
Из классиков-маринистов надо, конечно, читать Константина Станюковича. Его замечательные «Морские рассказы» всем знакомы с детства (кто не читал «Максимку»?). Но возьмите и неторопливо прочитайте повесть «Вокруг света на «Коршуне». Смакуя великолепный язык, узнавая подробности морской службы на парусных кораблях российского императорского флота. Повесть автобиографическая – в молодости автор совершил кругосветное плавание на парусно-винтовом корвете «Калевала». Есть там и страшные страницы – с гневом и осуждением описывает Станюкович зверства французов в покоренном Индокитае. Когда я это читал, поймал себя на том, что его оценка событий, описание колониальной политики держав-агрессоров в XIX веке очень актуальны.
«Если интерес к морю подогревать только тайнами Бермудского треугольника или гибелью наших лодок и кораблей, мы запугаем людей, никто вообще не пойдет в море. Морская авария – это очень страшно. Я был в блокаду в Ленинграде, помню войну. Но сказать, что страшнее – свист снаряда или горящий корабль, – затрудняюсь. Водолазы опускаются за утопленниками и поднимаются с поврежденным рассудком, потому что под водой натыкаются на страшно изуродованные трупы. И если я опишу совершенно достоверно хотя бы одну аварийную ситуацию, то мой читатель и на прогулочном катере никуда не поплывет.
Любите море. Ведь оно живое. Иногда я даже разговаривал с ним».
(Виктор Конецкий. Лети, корабль!)
А в одном из ближайших номеров я расскажу о хорошем писателе, нашем земляке, ныне покойном. Это пилот гражданской авиации Василий Ершов. В сентябре исполнится 77 лет со дня его рождения. Его книги об авиации и самолетах читаются как захватывающий детектив.
