Сотни встреч, километры записей…

Для многих журналистов уже стало традицией участвовать в главном путешествии года. Этим летом в путь отправились 220 представителей медиасообщества. На четыре дня регион снова стал одной большой съемочной площадкой, а его жители – героями репортажей и очерков.

Тот, кто скажет, что знает о крае все, наверняка слукавит. Каждый раз, участвуя в пресс-туре, чувствуешь себя первооткрывателем. В районе, в котором был десятки раз, снова встречаешь удивительных людей. Общение с ними заряжает лучше любого энергетика. Прямо в точку было напутствие журналистам и. о. губернатора Красноярского края Виктора Толоконского:

– Очень важно, чтобы вы мастерски, профессионально, с душой рассказали о героях нашего времени: в каждом городе, районе есть много людей, беззаветно преданных своей профессии и малой родине. Они делают свое дело, порой тихо и незаметно, но именно их работа укрепляет нашу страну, край. Очень прошу вас, опишите, расскажите, покажите этих людей, они – важный, необходимый пример формирования духа, морали и авторитетов.

Щедрое гостеприимство и широта сибирской души. Великие стройки века и затерянные в тайге деревни. Крестьянские избы и современные сельские школы. Самодеятельные театры и мастерские прикладного творчества. Сотни встреч и километры записей. Каждый день пресс-тура мы, журналисты, проживали маленькую жизнь, испытывая невероятный творческий азарт и ощущая себя частью большого и важного дела.

Север: земля переселенцев

Даже бобров заселяли сюда принудительно

В этом году северный пул пресс-тура «Енисей-РФ» разделился на семь частей. 70 человек отправились в различные части северных районов края. Наша группа – в самые отдаленные села Енисейского района и Кемский заказник бобров.

Нам предстояло пройти по Енисею до райцентра Казачинского района, затем – до Енисейска. Посмотреть на север региона пожелали не только краевые журналисты, но и соседи по Сибирскому федеральному округу – представители СМИ Алтайского края, а также съемочная группа из Ингушетии. Ребят в наш край делегировал сам глава северо-кавказской республики, чтобы журналисты увидели красоты сибирской природы.

А любоваться действительно было чем. От пейзажей, разворачивающихся за бортом нашего быстроходного теплохода со знаковым для красноярцев названием «Михаил Годенко», захватывало дух даже у коренных сибиряков. Да и радушие местных жителей на коротких остановках превзошло всякие ожидания. В Галанино Казачинского района участников пресс-тура встречали хлебом-солью, а заодно горилкой собственного изготовления и солеными огурчиками «только что с огорода». Говорят, местный казачий атаман очень уж мастеровит на эти кулинарные изыски. Впрочем, долго задерживаться около столов было некогда. Нас ждали в Кемском заказнике. Еще во второй половине прошлого века здесь решили разводить бобров, истребленных браконьерами. Завезли несколько семей. Сибирская земля так понравилась «переселенцам», что они стремительно расплодились. И, как отмечают местные егеря, бобры заполонили не только берега Кеми, но и близлежащих речек. Хатки строить им не нужно – у сибирских водоемов достаточно крутые берега, подходящие для изготовления нор.

Бобров увидеть так и не удалось, зато на берегу нас ждала знатная уха. Местные рыбаки развлекали журналистов не только кушаньем, но и байками, песнями под гармошку. А провожали в путь теплыми напутствиями.

Уже на следующее утро из Енисейска на вертолете мы вылетали в отдаленные села, раскинувшиеся по берегам главной сибирской реки. В Ярцево только вертолетом можно долететь. Хотя «удовольствие» это не из дешевых – билет в один конец стоит почти три тысячи рублей, но местные жители постоянно путешествуют из дома в районный центр и обратно. Ведь сегодня даже похоронить почившего нельзя без освидетельствования судмедэксперта, который находится в Енисейске.

Про енисейский Север говорят: «Здесь каждый сантиметр земли дышит историей». И это действительно так. Ярцево – старейшее русское поселение на территории района. В 1605 году основали его кетские казаки. В начале XVIII века здесь насчитывалось 14 домов. Сейчас гораздо больше. Это полноценное поселение с крепкими дворами, школой и больницей. Но все больше и больше жителей предпочитают перебираться из родного села «на материк». Практически каждую весну село уходит под воду, а после схода реки восстанавливать подворья весьма проблематично.

Еще один пункт, который нам предстояло посетить, – поселок Кривляк. Его, так же как и Ярцево, называют селом ссыльных и «врагов народа». Когда-то мирные северные деревеньки на целых 40 лет – с начала 1920-х годов и вплоть до конца 1950-х – стали местом, куда насильно свозили кулаков, немцев Поволжья и «проштрафившихся» командиров Красной Армии. Здесь же, в двух километрах от Кривляка, располагался лагпункт Сибирского управления лагерей особого назначения. Это название – Сибулон – нынче носит живописное озеро, в котором когда-то топили заключенных, не выполнивших план по лесозаготовкам. Дно этого красивого водоема, говорят, сплошь усеяно костями тех бедолаг.

Впрочем, как далеко ни ссылали бы репрессированных в прошлом столетии, старообрядцы забрались еще дальше. Едут они со всей России в глухие сибирские деревеньки, подальше от цивилизации. Вот и в Никулино, куда заглянула наша пресс-группа, образовалась целая община староверов, живущая по своим правилам и своим миром. Но подробнее об этом – в следующих номерах.

Елена ЛАЛЕТИНА

Восток: от Ангары до Кана

Три дня на путешествие по востоку региона – совсем немного. Канский, Ирбейский, Иланский, Дзержинский, Нижнеингашский, Богучанский, Кежемский – только часть восточных районов, в которых мы побывали в пресс-туре «Енисей.РФ». А живут ли здесь по-другому, в чем выражается эта «восточность»?

Как изменился мир

Таежные Нижнеингашский, Иланский и Канский районы, расположенные в предгорьях Саян, Дзержинский и Ирбейский районы, окруженные морем, – восток края очень разный. Тем не менее его объединяет резко континентальный климат с суровой зимой и жарким летом. Многие территории труднодоступны и малопригодны для земледелия. Однако жители из века в век осваивают сельскохозяйственные угодья, занимаются животноводством и птицеводством.

Правда, смена эпох видна невооруженным глазом. В Ирбейском районе исчезли с карты десятки сел: закрылись совхозы, леспромхозы. Если раньше переселенцы отбирали у тайги гектар за гектаром, работали на участках, невзирая на полчища гнуса, то теперь снова тайга берет свое. Некоторые жители не уезжают далеко, просто перебираются ближе к райцентру, где новые дома строятся целыми улицами.

В селе Филимоново Канского района молочно-консервный комбинат когда-то построил большую больницу. Сегодня здание пустует, своя отдельная клиника селу не нужна. Ведь до Канска, где выстроена система медпомощи, рукой подать. А вот Дворец культуры «Современник», который тоже возвел комбинат, давно вышел из сельских рамок. Самодеятельный театр собирает полные залы, молодежь после учебы возвращается работать в ДК. Филимоново когда-то считалось столицей молока. Но прежних молочных рек и вагонов знаменитой сгущенки уже не наблюдается.

Изменился и сам Канск – один из старейших городов Зауралья. К моменту создания Красноярского края город являлся крупнейшим поселением на востоке территории. Промышленное развитие стартовало в 1930-е годы. По разным данным, к 1940 году на территории Канска находилось около 28 предприятий. К середине 1960-х город давал значительную часть валовой продукции промышленности региона. В Канске работали крупнейшие в Сибири хлопчатобумажный комбинат, кожевенный, гидролизный, литейно-механический заводы. Затем в состав Канского промышленного узла включили еще 8 предприятий, среди которых известный мясокомбинат, заводы легких металлоконструкций и бытовой химии.

Хранители времени

Времена промышленного расцвета Канска прошли. Правда, в последние годы производство потихоньку возрождается. С развитием Нижнего Приангарья повышается значимость восточной столицы как транспортного узла. Но Канск уже не спешит за славой промышленного центра. С каждым годом он реализует свой богатый культурный и образовательный потенциал.

Как бы ни менялся мир, человек должен ощущать твердую почву под ногами. Жители востока края говорят, что свои неустойчивые болотистые земли они всегда воспринимали как стимул к развитию.

Нижнее Приангарье – современная история востока. Большие проекты создали мощный экономический кластер и новый центр развития края. Журналисты побывали на Богучанской ГЭС, объектах лесопереработки. Организаторы пресс-тура вместили в короткие три дня посещение «мест силы» – таинственных, окруженных легендами уголков края – источников, памятников природы. А также участие в районных событиях. Как, например, фестиваль духовной и патриотической песни Ирбейского района.

В этом году, юбилейном для Красноярского края, пресс-тур заложил новую традицию – возложение цветов к мемориальным комплексам региона. Исчезла под водой Богучанского водохранилища Кежма, но жива ангарская культура, живут обычаи кежмарей, несмотря на смену прописки, по-прежнему пекут они маленькие пирожки и угощают гостей фирменной фаршированной щукой.

Юлия ШЛЕНКО

Юг: места, куда хочется вернуться

– А что это там на горизонте – Ергаки? – гадали журналисты южного пресс-пула, выезжая из Минусинска, который стал отправной точкой путешествия. На горах лежали шапки снега, в воздухе пахло летом, и мы еще не знали, что горы будут преследовать нас всю поездку – и в Минусинском, и в Курагинском, и в Шушенском районах они парят над бескрайними полям.

Разный юг

Можно сказать, что юг Красноярского края – это и не совсем Сибирь: более мягкий даже по сравнению с центром климат, близкое соседство с Хакасией и Тувой. Юг таит много сюрпризов. Здесь растут абрикосы и арбузы, соя и лен, в каждом районе – по несколько успешных фермерских хозяйств, есть производство, хотя многие предприятия в том же Курагинском районе уже не работают. Этот район живет в ожидании строительства железнодорожной ветки Кызыл – Курагино. Она должна соединить наш край с Монголией и Китаем. На стройку возлагаются большие надежды – она позволит создать новые рабочие места. Ведь закрыты три рудника. В такой экономической ситуации местная администрация старается поддерживать малый бизнес – особенно производство. Сейчас в Курагино есть свой мини-завод железобетонных конструкций, мебельный цех и даже переработка твердых бытовых отходов, из которых курагинский предприниматель делает тротуарную плитку.

Строятся и реконструируются социальные объекты. Нас пригласили в отремонтированный Дом культуры в деревне Кочергино, он ждал ремонта долгих 18 лет, в это время коллективы пели и плясали в крошечном здании местного сельсовета. В самом Курагино строится поликлиника при районной больнице, в старую можно спокойно водить экскурсии – врачи и пациенты пока ютятся в деревянном бараке 1935 года и ждут 1 сентября 2015 года, когда намечено новоселье. Для комфортной жизни в районе не хватает только молодых кадров.

Не только Ленин

Жемчужина южных районов – Ергаки. Природный парк известен далеко за пределами края. Здесь, без всяких сомнений, есть на что посмотреть, однако к самостоятельным маршрутам в дирекции природного парка рекомендуют готовиться очень тщательно. Ежегодно приходится эвакуировать около 30 пострадавших. В дирекции парка проводят всевозможные образовательные мероприятия и призывают регистрировать тургруппы в визит-центре. Но лучший вариант – выбрать один из трех разработанных маршрутов: «Тропа охотника», «Каменный городок» или «Висячий камень» – и пройти по нему вместе со специалистом.

Последней точкой нашего маршрута стал Шушенский район. Он славится не только своим сельским хозяйством, фольклорными коллективами и тем, что здесь когда-то три года пробыл в ссылке вождь мирового пролетариата. Особая гордость шушенцев – знаменитый земляк Иван Ярыгин. В поселке Сизая, где родился Ярыгин, все напоминает о великом борце: школа, музей, церковь Святой Евдокии… Брат Александр Сергеевич занимается благотворительностью – поддерживает детский спорт. Сестра Любовь Сергеевна – бессменный директор школьного музея спортсмена. Нам тоже не хотелось покидать село, расположившееся между речками Голубая и Сизая под присмотром величественных гор.