Есть в Красноярске в микрорайоне Солнечном известный дом. Прославился он тем, что однажды в его квартиры вселились 209 бывших воспитанников детских домов. С тех пор многоэтажка «радует» жителей края регулярными новостями: то сироты выломали новые двери в подъездах, то жители обратились к депутату с просьбой защитить их от таких соседей… Несколько месяцев назад в «НКК» проходил круглый стол, где эксперты искали ответ на вопрос: в чем причина такого поведения бывших детдомовцев? Сошлись во мнении: все дело в отсутствии трудового воспитания. На этой неделе мы побывали в детском доме в селе Есаулово и поняли: не все так однозначно.
С раннего возраста
С 2007 года Есауловский детский дом – это центр социально-трудовой адаптации и профориентации для детей-сирот из центральных территорий края. Здесь есть небольшой огород, ферма и швейные мастерские. Ребят вывозят на экскурсии в училища и вузы, знакомят с потенциальными работодателями. На вопрос, как вырастить из детдомовца ответственного человека, а не инфантильного эгоиста, заместитель директора по воспитательной работе Наталия Аникина отвечает кратко:
– Нужно работать с ребенком с самого раннего возраста.
Дальнейшая наша беседа, экскурсия по детскому дому и общение с детьми расшифровали эту фразу…
В Есауловском детдоме живет 50 детей, только трое из них – круглые сироты. Остальные поступили из неблагополучных семей Красноярского края, Тувы, но преимущественно, конечно, из ближайших к Березовскому районов. За последние два года под опеку из детдома взяли пять ребятишек, 14 человек прошли через семейные формы устройства.
В самом детдоме условия пребывания стараются максимально приблизить к семейным: вместо групп и комнат здесь «семьи» и квартиры со спальнями, гостиными, игровыми. В «семьях» живут разновозрастные дети. Это, по мнению воспитателей, формирует у ребятишек ответственность, а еще в таких «семьях» сами собой появляются полномочия: кто-то вытирает пыль, кто-то следит, чтобы младшие убирали игрушки…
На каждый день назначается дежурная «семья»: она смотрит за порядком в детдоме, накрывает столы в столовой, убирает в стайке.
– Знаю, что в некоторых детдомах это не приветствуется, – говорит Наталия Владимировна. – Но я не представляю, как можно подготовить ребенка к самостоятельной жизни, если он не умеет сервировать стол, не понимает, что в комнате должно быть чисто. На мой взгляд, это никакая не эксплуатация детского труда, это проявление уважения к тому месту, где ты живешь. В нашем штате есть и кухработники, и дворник, и уборщица, но дети у нас могут и полы помыть в группе. И не потому, что мы, воспитатели, их заставляем, а потому, что в их «семье» сложилась такая традиция.
«Мы все умеем!»
Помимо мытья полов и уборки в столовой воспитанники Есауловского детдома сажают капусту и копают картошку – за детской площадкой разбит огород, у каждой из шести «семей» свой участок.
Показывают хозяйство нам девочки: Алина, Женя и Дарина.
– Вот наша капуста, а вот там свекла третьей «семьи», а горох мы уже вырвали, и огурцы закончились, – перебивают друг друга девчонки.
– Тяжело картошку копать? – спрашиваю.
– Ой, нет, нам нравится, – видно, что искренне, отвечает Алина. – Это интересно так – огород! Мы еще зимой планируем, что сажать будем, потом рассаду выращиваем, ухаживаем за ней, потом грядки нам мальчики делают, а мы уже в землю пересаживаем растения.
– А осенью у нас праздник урожая, – продолжает Женя. – Подсчитываем, сколько килограммов и каких овощей вырастила каждая «семья», вручаем грамоты. В прошлом году выиграла «семья», где самые маленькие дети живут. У них ручки маленькие, им ловчее с семенами обращаться.
Выращенные овощи идут в дело: на салаты.
– Нам, конечно, не очень разрешено кормить детей собственной продукцией, – деликатно говорит о странной законодательной коллизии Наталия Владимировна, – но мы это делаем. Иначе какой смысл? Ребенок должен ощутить результат своего труда…
– А то, что не можем съесть, отдаем коровке и свинюшкам, – перебивает завуча Дарина. – Пойдемте в стайку! Вы не бойтесь, там чисто, мы убираем, дежурим «семьями» по очереди, пахнет вот, правда, все равно неприятно.
– И что, всем ребятам нравится навоз чистить?
– Ну нет, – мнется Дарина. – Но никто не отказывается, это ведь стыдно – лежать в комнате, когда твоя «семья» работает.
Алина продолжает:
– Вообще у нас замкнутый цикл получается: мы кушаем, объедки относим в стайку, поросята и корова растут, когда они становятся жирненькими, их пускают на мясо, которое нам в столовой готовят. А не было бы у нас стайки, пришлось бы покупать больше мяса, – опровергает девочка миф о том, что детдомовцы не имеют представления, откуда берутся продукты.
– А еще мы клумбы сделали в прошлом году, – торопится рассказать про все Алина. – Сами колеса вкапывали, красили, сажали цветы. Красиво? Мы все умеем: и вещи свои стирать можем, и посуду мыть, футболку сшить, например. В магазин ходим, знаем, что сколько стоит…
Воспитатели не волшебники
Дарине, Жене и Алине по 11–12 лет, в детский дом они попали несколько лет назад, в том счастливом возрасте, когда мудрый воспитатель еще может изменить заложенные в «неправильной» семье установки. Но специалисты детдома отмечают: в последнее время все чаще к ним привозят детей старшего возраста – 15–16-летних подростков.
– Это большая проблема. У таких детей уже сформировано свое – извращенное – представление о мире, – говорит Наталия Владимировна. – И когда они попадают в нашу среду, где есть нормы и правила, они расценивают их как посягательство на личную свободу. Возникает протест. Наша статистика за последние три года говорит о том, что дети, которые попали к нам в младшем возрасте, более успешны. Потому что подготовка к самостоятельной взрослой жизни начинается не за год до выпуска из детдома, а с ранних лет. Мы не волшебники, мы не сможем за 1–2 года изменить то, что закладывалось в ребенка на протяжении 15 лет. Если девочка поступает к нам в 14 лет и она уверена, что женская красота – это путь к богатству и счастью, если она уже имела отношения с мужчинами, что мы можем сделать с этой установкой? В таком возрасте ей уже не нужны наши игры в огород и занятия в швейной мастерской. Вопрос: а где были органы опеки раньше? Почему с семьей никто не работал? Чего ждали? И какого результата они хотят от нас?
Несложно догадаться, что именно такие «поздние» детдомовцы зачастую и становятся потом «социальными паразитами», не умеющими трудиться, но уверенными, что все им должны. И на этом фоне все остальные усилия государства по социализации и адаптации сирот в обществе могут быть тщетными.
У медали две стороны
– Постинтернатное сопровождение – это медаль с двумя сторонами, – считает Наталия Аникина. – Согласно новому закону все детдома обязаны будут вести выпускника по жизни за ручку до 23 лет. И это отчасти правильно: есть дети с особыми возможностями здоровья, которых нельзя просто так провожать в большую жизнь. Да и обычного ребенка немыслимо оставлять без присмотра взрослых сразу после 9-го или 11-го класса. Мы все это делали и раньше, но теперь подход изменился: разрабатывается отдельный маршрут адаптации для каждого ребенка, алгоритм действий. Это подразумевает какой-то тотальный контроль, решение всех проблем выпускника. С одной стороны, это вселяет в ребенка уверенность, что у него есть надежный тыл. С другой – насколько хорошо, что мы контролируем каждый его шаг? Это тоже может породить иждивенческие настроения. Поэтому мы своим детям внушаем: сначала сам попробуй разобраться в ситуации, а потом уже вызывай «спецназ» из детдома. Иначе как им повзрослеть?
Но будет ли обращаться за помощью к воспитателям тот выпускник, который попал в детдом в 15 лет и все годы до выпуска мечтал о вольной безнадзорной жизни? Вопрос…
– Реорганизация детдомов по всей стране, которая подразумевает вместо больших одновозрастных и однополых групп маленькие «семьи» с детьми, разными по возрасту и полу, – это, я считаю, очень эффективно для адаптации во взрослой жизни, – продолжает Наталия Владимировна. – В семье, пусть даже имитированной, ребенок легче приучается к труду, к мысли, что каждый должен приносить пользу. В таких мини-коллективах быстрее проходит адаптация вновь прибывших детей. А вот если приходит 14-летний подросток с негативным социальным опытом… Он изо всех сил будет сопротивляться устоям и традициям «семьи».
Наталия Аникина говорит: каждый детский дом по мере своих сил делает все возможное, чтобы научить воспитанников трудиться, а не сидеть на шее у государства. Откуда тогда берутся те, кто, как жители дома в Солнечном, не хотят работать, а хотят только развлечений и дармовых денег от государства?
– Честно? Я не знаю, – тяжело вздыхает Наталия Владимировна. – Детдома дают воспитанникам все необходимые знания для жизни, но человеческая психика такова, что можно знать, но не принимать, принимать, но не делать.
