17 и 18 октября Норильский Заполярный театр драмы привезет в Красноярск свою новую постановку «Ополченский романс» о событиях, которые происходят на Донбассе с 2014 года. Играют в нем не только актеры, но и бойцы, пришедшие с фронта спецоперации.
Почему тема СВО стала важной и для актеров, и для зрителей-норильчан, нам рассказала главный режиссер Норильского Заполярного театра драмы Анна Бабанова.
– Анна, как возникла идея такого спектакля?
– Мне хотелось понять, что же происходит на Донбассе, на Украине, почему такое стало возможно. И я решила обратиться к тому, кто с самого начала был в гуще событий. Написала в Фонд Захара Прилепина, и мне дали разрешение на инсценировку «Ополченского романса». Ездила в полк «Оплот», разговаривала с бойцами. Командир – шахтер из Донецка. Когда началась война, пошел в ополчение. Говорит: думал, что все закончится быстро, но воюет до сих пор. Так и начинается наш спектакль: шахтеры находятся в забое, когда происходит обстрел детской площадки Донецка.
Вместе с инсценировщиком Михаилом Ярош-Барским мы взяли несколько рассказов Захара Прилепина из «Ополченского романса».
Когда приехала в Норильск, встретилась с бойцами спецоперации, которые воевали на Донбассе. Мне было интересно, как они туда попали, что с ними случилось. Оказалось, их истории очень похожи. Например, у одного спасателя родственники жены из Луганска, нужно было ехать за родителями, вывозить их оттуда. Он поехал, увидел, что специалистов нет, а помощь нужна. И, так как была внутренняя потребность помогать людям, остался. Стал командиром танковой бригады, получил ранение, вернулся и работает в Норильске. Но постоянно ездит на Донбасс, отвозит гуманитарную помощь. Он не может бросить боевых товарищей.
– То есть в спектакле реальные истории?
– Да. Я дала бойцам прочитать нашу инсценировку – мне было важно, как они отреагируют. Они были так благодарны, сказали: «Спасибо, нам очень нужна эта поддержка!» Оказалось, многие читали книги Захара Прилепина, очень уважают этого автора. Бойцы ходили к нам на репетиции, корректировали сцены. Ведь мы не знаем, как выглядит блокпост, как ведут себя солдаты, как проверяют документы. А участники СВО добавили достоверности нашей постановке. В ходе репетиций по всем возникшим вопросам артистов консультировали норильчане – ветераны освободительного движения Донбасса: врач-терапевт Валерий Потапов, с 2014 года активно участвующий в волонтерской работе (медицинская помощь, закупка медикаментов, экипировки), неоднократно выезжавший «за ленточку» в ЛДНР с гуманитарными и иными целями, а также Евгений Нарушевич, участник событий на Донбассе с 2014 года, старший офицер батареи самоходных артиллерийских установок (артиллерийско-реактивный батальон «Октава»).
– Вы хотели рассказать, кто такие ополченцы. Удалось?
– Как-то так получилось, что мы рассказываем про одну бригаду, про ребят из разных городов – практически из всех бывших советских республик, которые сначала были опьянены свободой, а когда конфликт на Украине начал развиваться, столкнулись с первыми ужасами войны, прошли все испытания и стали настоящим воинством. Они понимают, что их миссия – защищать эту землю. Ведь про ополченцев ходят разные толки. Кто-то говорит, что это русский спецназ, кто-то – бандиты из зоны, другие считают святыми. А мы даем понять, что это разные люди. Что мне нравится – никто из них не погибает в нашей истории.
Кто они – ополченцы Донбасса? С виду обычные пацаны, не «супергерои», не «киборги». Но суровые обстоятельства войны, прорастая сквозь их судьбы, меняют природу, впрочем, оставляя главное – готовность «положить душу свою за други своя»
– А как показан противник – ВСУ?
– ВСУ остаются за кадром. Но есть мирные жители, которые живут на разоренных территориях. И рассказывают свои истории. Например, бабушка, которая задает вопрос: «За что мне это?!» У нее один сын в ополчении, другой в ВСУ, дочь в Липецке – в России. И она не знает, как ей с этим жить. Это то, что происходит со всеми нами. У меня самой сестры во Львове. Они всех прокляли, не хотят общаться. Внутри семьи произошел раскол. Без слез об этом я не могу говорить.
– Какую мысль вы хотели донести до зрителя этим спектаклем?
– Финал вместе с актерами у нас доигрывают реальные ребята, вернувшиеся со спецоперации. Это объединяющий спектакль. Бойцы делают очень важную работу, мы должны быть с ними. Потому что это наша страна, потому что мы вместе! В этом наша сила. А еще этот спектакль про то, что все мы вовлечены в происходящее сейчас на Донбассе. Даже если мы находимся в Красноярске или в Норильске. У нас зрители сидят на сцене – ты вроде бы и в зале, и на подмостках. И главный герой с женой находится среди зрителей. Когда начинается обстрел детской площадки, из шахты выходят шахтеры и дают ему булыжник. Он встает из зала и уходит на сражаться, объясняя жене, что не может не пойти, там нужна помощь. Она ему периодически звонит по телефону из зала, он не рассказывает, что происходит на самом деле. Но она-то знает…
И еще один герой в парке аттракционов – клоун (намек в сторону Украины). Он и есть смерть. В какой-то момент этот клоун садится в зал к зрителям. И мы понимаем: сами не зная, уже являемся частью того спектакля, который придумала смерть.
– А как показали себя в качестве актеров ветераны СВО?
– Им не нужно ничего играть, они представляют себя. Объединяют зал с актерами. Один из участников спецоперации с позывным «Огонек», посетивший наш спектакль, говорил потом, что было не разобрать, где актеры, а где ветераны: «Когда жал руки актерам, было ощущение, что это ребята, прошедшие СВО, мои братья. Я обнимался с ними как с родными».
– Премьера состоялась в июне. Спектакль востребован в Норильске?
– Только начинается продажа билетов – через несколько часов их уже нет. Приходят школьники, жены участников спецоперации. Им нравится эта постановка, задевает. Мы плачем вместе с ними, переживаем. Об этом нужно говорить, невозможно не замечать тему спецоперации, делать вид, что это не к нам.
Мы впервые вывозим «Ополченский романс» в Красноярск. Хотелось бы показать этот спектакль и в других городах, а возможно, и на Донбассе.
Фото Витаса Бенета, Татьяны Смородиной
