На фронт из Новоселовского района с 1941 по 1945 год ушло 4 092 бойца – в подавляющем большинстве мужчины, но были и женщины. 2 865 защитников Родины не вернулись с полей сражений. Шестеро новоселовцев были удостоены звания Героя Советского Союза.
Несмотря на колоссальные трудности и острую нехватку рабочих рук, все четыре тяжелых военных года район, как и вся наша страна, трудился, не жалея сил, под лозунгом «Все для фронта, все для победы!».
Каждый работал за троих
До войны Новоселовский был крепким сельскохозяйственным районом. Здесь работал 21 колхоз – сегодня в это даже не верится. Было три десятка живых деревень и сел по обоим берегам Енисея.
Занимались животноводством – практически в каждом хозяйстве были стада коров, табуны лошадей, свинофермы, молочные базы. Особенно было развито овцеводство: в некоторых колхозах – отары по 10 тысяч голов, как в селе Аешка.
Выращивали в районе даже такие культуры, которые сегодня у нас в Сибири массово не возделывают, они считаются «южными», – подсолнечник, сахарную свеклу, арбузы. И, конечно, рожь и пшеницу, овес и ячмень, зернобобовые и овощные культуры, лен. Занимались лесозаготовками.
В 1939 году передовики сельхозартелей района ездили даже на ВДНХ в Москву со своим передовым опытом.
Импорта тогда не было, район не только сам себя обеспечивал продовольствием, но и в государственные закрома сдавал добрую половину урожая. С началом войны никто эту обязанность не отменил – Родина поставила перед колхозниками задачу: еще больше производить и выращивать продовольствия, нужно было кормить армию.
А еще работали тракторные бригады и мехдворы, кузни и мельницы, пекарни и лесопилки… За всем этим хозяйством нужно было следить, содержать в хорошем состоянии, давать продукцию. Все это требовало рабочих рук.
Привожу эту аграрно-экономическую справку, чтобы молодому читателю было понятно, перед какой колоссальной проблемой встал район, когда в одночасье из деревень стали уходить на фронт самые сильные, самые трудоспособные мужчины. Буквально в первые дни войны – сразу по несколько десятков из каждой деревни.
А в деревне той дворов 60 – как, например, в Бескише, откуда на фронт ушли все трудоспособные мужчины. Оголялись целые производственные участки в колхозах. Только представьте – конец лета, скоро урожай собирать, а некому. Косилку некому починить!
Рабочие места мужчин тут же заняли женщины, дети и старики.
Женщины и девушки, вчерашние школьницы, срочно переучивались на трактористок.
Четыре военных года нанесли огромный ущерб экономике района – посевная площадь уменьшилась на 5 тысяч гектаров. Снизилась урожайность, остро не хватало рабочих рук. На конец войны в районе было всего шесть легковых и грузовых машин, а основной тягловой силой вновь стали лошади и домашний скот.
В нашем крае хорошо известна знаменитая династия новоселовских хлеборобов Цыглимовых.
Так вот, мать будущего Героя Соцтруда Анатолия Цыглимова, Клавдия Сергеевна Цыглимова, которая до войны возглавляла стахановское движение на селе, в войну стала руководить женской тракторной бригадой.
Из воспоминаний секретаря райкома партии военной поры Гудилина:
Бригада пахала пары, косила травы, убирала сено. Осенью Клавдия Сергеевна, оставаясь бригадиром, управляла комбайном, работала день и ночь, забыв об усталости, никогда не хныкала, ни на что не обижалась.
Трактористами, штурвальными в этой бригаде работали Александра Холодельщикова, Клавдия Кутищева, Дарья Косова, Анастасия Юсупова, Лидия Потылицына…
Район отправлял на фронт хлеб, мясо, шерсть, из овечьего и козьего молока делали брынзу и сыр. Всех племенных лошадей отдали фронту в первые дни войны. Пожилые женщины и подростки ночами, после работы, вязали для фронта шерстяные рукавицы и носки. Все, кто работал, отдавали свои сбережения на строительство танков и самолетов. Покупали лотерейные билеты и облигации государственного займа. Как писали газеты тех лет, добровольно и с радостью.
При этом недоедали. Жизнь впроголодь в годы войны была обычным явлением.
Слово – очевидцу
Из воспоминаний жительницы деревни Аешка М. П. Катцыной:
Я на заготовку леса ездила три года в войну. До тайги добирались на конях 3–4 дня. Уезжали с первыми заморозками, как встает лед на реке, и до первых проталин на полях. Кроме вшей и голода, очень хорошо запомнились сугробы в тайге. Идешь – и как провалишься в сугроб, одной уже тяжело вылезти из снежного плена. На заготовку приезжали рабочие из пяти колхозов. Жили в построенных наспех бараках… В конце войны и первые послевоенные годы в деревне был голод. Весной продукты – мука и крупы – были все съедены. Поэтому ели картофельные очистки, иногда лепешки из муки грубого помола, добавляя первую траву. В некоторых семьях продавали вещи, которые покупали в «хлебные» довоенные годы. Летом было немного легче: спасала ягода, сладкие коренья, варили суп из сусликов. Тайком собирали колосья в полях, за что могли посадить в тюрьму. Приходилось рвать лебеду, из которой варили суп или делали очень горькие лепешки…
«Что ты, Ганюшка, плачешь?»
Дети военных лет – вот кому особенно хочется сегодня поклониться в ноги, жаль, большинства нет уже в живых. Этих людей, чье детство и молодость были исковерканы войной, на руках должны носить.
Вспоминает житель деревни Кульчек Гавриил Романович Павлов:
«Наше поколение – те, кто в 1929–1933 годах родился и вырос во времена коллективизации. В Кульчеке колхоз назывался «Равенство»… Урожайность была низкая. Да и не могла она быть высокой, ведь техника маломощная и ее не хватало, было всего четыре колесных трактора. Поэтому землю в основном обрабатывали конными плугами. А про химикаты и не знали. Вот пашня и зарастала сорняками, приходилось по всходам пропалывать. Это ложилось на плечи детей, привлекались ученики третьих и четвертых классов, в том числе и я. Были взрослые девушки 15–16 лет, они возглавляли эту прополку. Ходили на поля пешком за четыре километра, это был 43-й год.
Я проработал всю весну на прополке, а так хотелось работать на лошади при заготовке силоса! В 1944 году наконец решился идти на конный двор, но опоздал, бригадир уже распределил лошадей среди моих сверстников. До слез было обидно! По дороге домой встретил Степана Арсеньевича Колягина, заведующего овцефермой. Он спрашивает: «Что ты, Ганюшка, плачешь?» Я ему рассказал. Он меня утешил: «Ты вот что, иди к своему деду Данилу в подпаски». Я и согласился. С конца мая 1944-го до осени пропас с дедушкой отару овец…»
Из воспоминаний М. П. Катцыной и А. Г. Гуляевой:
На колхозных полях в 40-е годы работали все жители, выходили даже пятилетние дети. Ребятишки осенью собирали колосья, которые оставались на поле после уборки. Детям в конце рабочего дня выдавали паек – небольшую лепешку из ржаного хлеба и стакан молока. Молоко выпивали прямо в поле, а лепешку дети постарше несли домой, в общий котел.
Житель района Михаил Егорович Кабусь родился в 1929 году. Когда началась война, ему было 12 лет. Мальчишка пошел работать на конный двор. Трудился везде, где требовались его кони. Недоедал, засыпал на ходу, подорвал здоровье. После войны врачи ему поставили диагноз: истощение, дистрофия. Но Михаил Егорович сумел стать заслуженным механизатором РСФСР…
Чтобы понять более остро и ясно, о чем рассказывают эти люди, нужно попытаться спроецировать их рассказы на сегодня, на современных наших детей.
Представьте, мальчишка 12 лет плачет не оттого, что ему не купили модный гаджет (бог с ними, с гаджетами, их тогда не было), но даже не потому, что голоден и ни разу не пробовал гамбургер с колой… а потому, что ему не дали на коне работать на заготовке силоса!
А как вам дети третьих-четвертых классов на прополке в полях? Полуголодные. Под палящим солнцем весь день. За лепешку. Которую еще и сам съесть не можешь, несешь домой. А «взрослые» девушки в 15–16 лет?
Читаешь эти воспоминания – ком в горле.
В войну в сибирских селах фотограф с камерой был невиданной диковинной птицей: если и залетал в какую-то деревню, это было как чудо. Да и некогда было людям фотографироваться. Поэтому нам не удалось найти фотографии времен войны с детьми из Новоселовского района. Но одна послевоенная нашлась. На ней как раз «дети страшных лет России», только здесь они уже взрослые, фото сделано в конце 50-х годов.
На фото жители деревни Кульчек Николай Греков 1941 года рождения, Валентина Зайцева (1941), Иван Газенкампф (1939), Валентина Юдина (1942 или 1943). Мужчина в кепке чуть постарше, тоже по фамилии Газенкампф, из ссыльных немцев, в войну ему было лет 10.
Людей на фото узнала Мария Кучерова.
Утонувший паром
За пределами Новоселовского района мало кто знает об этой трагической странице его истории. Первые потери «в живой силе и технике» район, находящийся далеко от фронта, понес еще в июне 1941 года. К сожалению, из-за чьей-то халатности.
Вспоминает свидетель события, житель района Анатолий Кириллов:
«В моей памяти этот страшный день 22 июня 1941 года остался навсегда. Было мне тогда тринадцать лет. Помню, мы, дети, играли на улице в лапту. И вдруг идущие из центра села (я жил в Коме) взрослые стали говорить, что немцы сегодня утром вероломно напали на нашу страну. Нам это показалось очень страшным, все вмиг разбежались по домам.
На следующее утро началась сплошная мобилизация мужчин на фронт. В считанные дни из всех 18 деревень правобережной стороны района съехались на паромную переправу на берег Енисея к селу Кома сотни военнообязанных со своими семьями: женами, детьми.
Люди везли сюда горе, слезы, проклятия фашистам. Более сотни конных подвод запрудили узкую дорогу.
Старый деревянный паром на двух лодках, приводимый в движение лошадьми, не справлялся с перевозом такой массы людей. А поток подвод с мобилизованными день ото дня на берегу все прибавлялся и прибавлялся. Мужики и парни в ожидании переправы ночевали со своими семьями на берегу, гуляли, плакали и пели песни, постоянно играла гармошка.
Провожающие будто чувствовали, что видят своих солдат в последний раз. Никто не думал, что через несколько дней после начала войны случится страшная трагедия на Енисее…
Паром был до предела перегружен. От края бортов лодок до воды оставалось всего 10–15 сантиметров. Хозяин парома долгое время отказывался плыть с таким перегрузом, но под напором людей и начальства отдал команду отчаливать. И вот этот дощатый паром, нагруженный до отказа, медленно пополз вдоль берега против течения, шлепая лопастями колес. Затем под прямым углом он резко повернул поперек реки, с трудом подвигаясь к левому берегу.
На середине Енисея от волны проходившего мимо катера паромные лодки захлестнуло водой! Паром резко накренился. Ужас объял людей. Началась паника. Неистово кричали люди на обоих берегах, на самом пароме. С парома стали прыгать в воду. Автомашины, сломав перила, скатывались с настила и уходили на дно реки, где глубина доходила до 5–6 метров. Вместе с одной машиной утонула девушка-шофер. Лошади отрывали упряжь и плыли к берегу, многие утонули. Племенной колхозный жеребец вынес на себе около десяти человек: люди уцепились кто за гриву, кто за хвост.
На пустой бочке прибилась к берегу Евдокия Жижова. Председателя сельского совета по фамилии Чекалин, уже захлебывающегося, вытащил из воды семнадцатилетний сын.
Всего утонуло семь человек, остальные были спасены или выплыли сами. Паром с залитыми лодками несло по фарватеру Енисея. Потом его причалили катером…»
А жительница деревни Кульчек Мария Кучерова рассказала чудесную историю спасения во время этой трагедии:
На пароме была наша Аня Волкова, молодая женщина. Она поехала со своей шестимесячной дочерью провожать мужа в армию. Они вместе с мужем утонули, а ребенок, завернутый в одеяло, выплыл. Бакенщик ниже по течению смотрит: что-то плывет. И поймал эту девочку. И она здесь у нас выросла, у бабушки с дедушкой – Тамары и Анисима Волковых. Сейчас она, уже немолодая женщина, живет в Красноярске…
О проведении регистрации биноклей, находящихся в пользовании у населения
«На основании постановления СНК СССР за № 200 от 28/VIII 1941 года Исполком Райсовета решил:
1. Предложить всем гражданам Новоселовского района, имеющим бинокли как в личном пользовании, а также принадлежащие учреждениям и организациям, последние зарегистрировать в Новоселовском РОМ НКВД. Срок окончания регистрации 25/IX 1941 года.
2. За сокрытие и уклонение от регистрации биноклей в установленные сроки виновные будут привлечены к уголовной ответственности».
ГАКК. Ф. № 1941, опись № 2, дело № 37, стр. 67
Газетная хроника
Девушки изучают трактор и комбайн
«В Новоселовском районе на курсах, организованных при машинно-тракторных станциях, обучается 121 девушка. Во время уборки урожая все они сядут за руль трактора, встанут за штурвал комбайна и будут убирать обильный сталинский урожай, чтобы дать доблестной Красной Армии столько хлеба, сколько нужно».
«Красноярский рабочий», 27 июля 1941 года
Колхозники готовятся к обороне
«Колхозники и все население Новоселовского района готовятся к противовоздушной и противохимической обороне. По постановлению Совнаркома СССР об обязательном изучении ПВХО тысячи человек овладевают знаниями, учатся обороняться от воздушного противника. Райсовет Осоавиахима организовал курсы инструкторов ПВХО, которые прошли преимущественно учителя сельских школ. Сейчас инструкторы руководят группами в колхозах. Заведующий Черно-Комской избой-читальней тов. Гулимов создал несколько групп ПВХО, в которых занимаются десятки колхозников.
Большие группы самозащиты созданы из трудящихся района».
«Красноярский рабочий», 2 августа 1941 года
Старички-двухсотники
«В колхозе «Победа» на ручном севе (в ночную смену) работают старички тт. Цеунов З. Г., Цеунов М. Г., Валяев П. С., Терсков Н., Песегов П., Фролов Г., Игнатенко С. (дневная смена). Каждому из них около 80 лет, однако они ежедневно выполняют по две нормы, засевая по 4 гектара вместо двух. За период с 13 по 25 мая эти старички-двухсотники засеяли вручную 180 гектаров. Патриоты-старички работают, не считаясь со временем, и стремятся к тому, чтобы закончить сев в ближайшие дни. Они с честью заменяют своих сыновей, сражающихся на фронтах с фашистским зверьем».
Газета «Новоселовский колхозник», 31 мая 1942 года
Поступок патриота
«1 августа в 8 часов утра в контору колхоза «Победа» вошел инвалид тов. Агарков П. (у него нет левой ноги). Обратившись к председателю сельсовета, он сказал: «Я знаю: денежно-вещевая лотерея даст стране дополнительные средства на вооружение для разгрома лютого врага. Я приобретаю билетов на 100 рублей и вношу деньги наличными».
Поступок инвалида Агаркова – достойный поступок советского патриота».
Газета «Новоселовский колхозник», 5 августа 1942 года
Редакция благодарит за помощь в подготовке публикации Марию Филипповну Кучерову.
Использованные источники:
Н. Греков. Дела и люди земли Новоселовской. Красноярск, 2016;
К 90-летию Новоселовского района. Сборник. 2014;
Новоселовский район. Живая память войны. 1941–1945. Красноярск, 2015;
