Анне Петровне ТРОФИМОВОЙ в этом году исполнится 97 лет. Дети настраивают ее: «До ста лет живи, тогда юбилей отметим». А она не против. Сейчас, говорит, жить проще стало. Ей есть с чем сравнивать. За плечами ветерана – Великая Отечественная война, восстановление страны, радости и потери.
Девочка с завалинки
Анна Трофимова с кошкой Мусей, членом семьи.
Рассказывая о себе, Анна Петровна недоумевает: всю жизнь прожила в селе Ирбейском, а родилась почему-то в Канске. Сетует: почему не спросила, как мама там оказалась? Сейчас уже только отрывочными сведениями о своем появлении на свет обладает.
– Родилась я в 1923 году в Канске на завалинке роддома, – поведала нам ветеран. – Мама до палаты не дошла, так и родила на улице.
В те годы сложно жили люди в деревне. Ребятишкам даже в школу приходилось по очереди ходить – на всех одни ботинки. Вот они и переобувались: один из школы придет, другому обувь отдает. А семья Анны считалась зажиточной. Отец ее освоил портновское искусство – всех в Ирбейском обшивал. Дело хлебное. И ребятишки его в обновках щеголяли.
Анна училась хорошо, окончила восемь классов школы, пошла работать в контрольно-семенную лабораторию. А в 16 лет вышла замуж.
– Григорий на три года старше меня был. Ходил к сводной сестре моей подруги. И я у них в доме бывала. Так и приглядел меня, ухаживать начал, – вспоминает Анна Петровна. – Гриша на баяне играл и плясал хорошо. Когда он в клуб на танцы шел, все Ирбейское сбегалось посмотреть, как Григорий танцует.
На фронт уходили не только мужчины
Анна Трофимова в молодости
В 1940 году парня на службу в армию призвали. Перед уходом он молодую жену к себе в дом перевез – под опеку матери. Проводила его Анна и увидела только через шесть лет. Началась Великая Отечественная война. Григория сразу же на фронт. Девушка переживала: как он там воюет.
А в 1942 году и сама Анна получила повестку – на фронт. Советские войска несли большие потери, фашисты занимали наши города и села. В бой шли не только мужчины, но и 18–19-летние девчонки.
– Посадили нас, пять девушек, на подводу и повезли на станцию Солянка. Родители следом идут – провожают. Попрощались со слезами. Что будет – неизвестно, – вспоминает Анна Трофимова. – А мы прибыли в Красноярск. Определили нас в школу связистов, которая на улице Дубровинского располагалась. Научили нас на коммутаторе работать, с катушкой бегать, провода растягивать.
В школе связистов положено три месяца учиться, но группа девчат (и Анна в том числе) освоила военную науку раньше. Собрали их 10 человек – в теплушки, и повезли на фронт. Мать приехала из села проведать дочь, да уже не застала ее в краевом центре.
Впрочем, до фронта Анна не доехала. Заболела. С перитонитом аппендицита госпитализировали ее в Новосибирске. Эшелон пошел дальше, а ее в тяжелом состоянии на скорой доставили в местный госпиталь. 20 дней у ее кровати дежурила медсестра, выходила пациентку.
– Я два месяца в госпитале лежала, думала – домой отправят. А мне перед выпиской вручают пакет с сургучной печатью. А на нем адрес: Ашхабад, ГАС-1990. Головной авиационный склад.
Благодарность за поимку дезертира
В Ашхабаде
Приехала связистка в Туркмению – на улице уже темно. А военная часть на окраине города. Спасибо, прохожий подсказал, как до складов добраться.
В этой части Анна Петровна всю войну несла вахту на техническом авиационном складе. Поддерживала на коммутаторе связь между частями, стояла в карауле. Служили здесь в основном девушки. Они охраняли склады с запчастями, боевой техникой, боеприпасами. А затем по программе ленд-лиза из Америки начали поступать самолеты. Из Ашхабада их распределяли по фронтам Великой Отечественной.
Периодически в части проходили учения. Девушек в полной выкладке – со скатками шинелей, противогазами и винтовкой – отправляли на стрельбища. Жара до 50 градусов, а у них марш-бросок: в ботинках с обмотками несколько километров пешком к месту учений. Анна Петровна вспоминает: гимнастерка была мокрая, хоть выжимай.
Впрочем, стреляла она отлично. Комендант не раз хвалил: «Герасимова (это ее девичья фамилия) самая меткая». В бою эти умения ей применить не пришлось, но дезертира она во время службы задержала.
– Из Ашхабада нас отправили в Красноводск охранять штабеля боеприпасов. Стояли они на берегу Каспийского моря. Ночи темные, такие ветра дуют – неуютно. Нас предупредили, что из соседней части солдат сбежал: дезертир, всем быть начеку. Я как раз в карауле стояла, слышу шаги – в темноте не видно никого. Страшно, но кричу: «Стой! Кто идет?» А он в меня стрелять начал.
Выстрелила и Анна из своей винтовки, но только в воздух (по уставу караульным не полагалось сразу открывать огонь на поражение). На звук прибежал начальник караула. Тут они вдвоем и задержали дезертира.
На следующий день всю часть выстроили на плацу, Анну Петровну вызвали перед строем и объявили благодарность от командования.
За кусок сала
День Победы она не забудет никогда. 9 мая девушки были в казарме, когда объявили об окончании войны.
– От радости мы по койкам прыгали, обнимались и плакали, – рассказывает ветеран. – Думали, нас домой отправят.
Но начальник гарнизона девушек не отпустил. Не было замены, а склады с боеприпасами без охраны не бросишь. Да и не могли связистки отправиться домой в старой форме. В Ашхабаде ждали поступления новых гимнастерок и юбок.
На родину отправились только в сентябре 1945 года. Доехала Аня в теплушке до Канска, а дальше как? Денег нет, в вещмешке только кусок сала. За него и сторговалась девушка с водителем грузовика, довез он ее до родного села.
– К дому подъезжаю, а младшая сестра Верка на заборе сидит, – улыбается женщина. – Из машины выхожу, она меня увидела и кричит: «Мама, Нюська приехала!» От радости мы и плакали, и смеялись, и обнимались.
Муж Анны Петровны вернулся домой только на следующий год – в 1946-м. Молодые уже и не чаяли встретиться. А тут зажили как положено. Свой дом построили, дети появились.
Музыку Григорий на войне не забыл – в Ирбейском был капельмейстером духового оркестра. Анна в аптеку устроилась на работу, затем в районном союзе потребительских обществ трудилась, сына и дочь воспитывала.
– Хорошо мы жили, – резюмирует ветеран. – Дружно. Правда, муж рано ушел. Я уже 34 года одна. В этом году Григорию исполнилось бы 100 лет.
Анна Петровна живет в доме, который еще ее муж строил. До сих пор сама по хозяйству управлялась, но недавно запнулась, упала и сломала шейку бедра. Ходит плохо, но не теряет бодрости духа, сказывается военная закалка.
Фото Сергея СЕЛИГЕЕВА
