Так, просто в качестве повода… Вокально-инструментальный ансамбль «Би-2» отменил концерт в Омске, поскольку возле сцены установлен баннер с надписью «Zа Президента» и флагом России. Администраторы ВИА, никого не оповестивши, сами занавесили его траурным полотнищем, а когда наутро их попросили убрать черную тряпку, обиделись, собрали манатки и уехали.
Кстати, они и приехали в Омск с уже оптимизированным составом – тех, кто имел неправильные взгляды на происходящее в стране и мире, из коллектива уволили. Такого типа люди, как известно, всегда были за свободу, потому давили и давят каждого, кто думает не так, как они, — это настолько общеизвестно, что даже неловко повторять… Ранее подобный инцидент случился с г-ном Шевчуком в Тюмени.
Писатель и политик Прилепин сказал в интервью АиФ по обоим поводам: «Надо спокойно смотреть на страну, в которой живем. Все перечисленные – «в этой стране» — звезды. Других звезд подобного масштаба известности и охвата аудитории у нас, за редчайшими исключениями, нет. Не вырастили».
Если оставить за скобками рассуждения, кто «звезда», а кто не очень, и «не все же такие», с тем, что других «не вырастили», трудно не согласиться. Почему?
Всякий раз, когда слышишь, что «после 24 февраля Россия уже не может быть прежней», – а это, бесспорно, так – понимаешь, что уже в ближайшее время столкнуться с тем простым и масштабным фактом, что у нас нет культуры, соответствующей новой ситуации – внутренней и мировой. И дело вовсе не в разделении тех, кто из деятелей уехал или остался, кто выступает на Донбассе и под буквой Z, а кто категорически отказывается, – дело намного шире, поскольку культура формирует образы и смыслы. Это не только песни и пляски, при всей их важности, но прежде всего литература, кино, театр, изобразительное искусство. И вот, когда пушки умолкнут, выяснится, что у нас некому написать и снять то, что соответствует перемене – глобальной и очень длительной, а тех, кто может, крайне мало. «Не вырастили». А не вырастили, по большому счету, потому, что вся культурная отрасль, начиная с 90-х годов формировалась под страну с другими целями и задачами, совершенно противоположными нынешним. Культура формировалась под буржуазную страну, встроенную в мировую экономику в качестве огромной сырьевой базы, и потому полностью согласную с ценностями «старших» держав, и не особо озабоченную своим политическим самоопределением. В награду за верность цели страну принимают в «мировое сообщество» на равных, вроде как…
Маршрут, поначалу принятый с энтузиазмом (чего уж там) не только элитами, но и некоторой частью народа, со второй половины нулевых начал давать сбои – символической точкой отсчета можно считать Мюнхенскую речь Путина – поскольку все очевиднее становилось, что «сообщество» и не думает считать нас равными, а совсем наоборот. Так началась реакция, первые заявления о суверенитете, самоуважении и пр. Однако культурная отрасль так и продолжала идти туда, куда ее отправили в самом начале, – к буржуазно-сырьевому придатку, у которого история и современность вторичны, как у всякого придатка. И чем дальше, тем больше входила в противоречие с народом, потом и с государством. Попросту говоря, выяснилось, что богемные верхи, заполняющие главные экраны, сцены, книжные полки двадцать с гаком лет работали над созданием образа страны-чудовища, страны-уродца (а при таком маршруте иного быть не может) и ничего другого не умеют. Повторю, не «не хотят», а не умеют. (Попросите условного Быкова – что литератора, что кинорежиссера – показать на российском материале что-нибудь светлое или героическое – не смогут, поскольку никогда в таком ключе и жанре не работали). В итоге задолго до 24 февраля наше кино стало невозможно смотреть, книжки – читать, песни – слушать, что признавалось трудящимися как почти очевидность.
Получилось так оттого, что, во-первых, образ страны-чудовища давал облегченный выход на западный рынок – по большому счету, только он там и востребован; во-вторых, потому что у государства есть давний обычай не только финансировать культуру по остаточному принципу, но и рассматривать. Конечно, оно никогда не отказывается продемонстрировать близость к искусствам, даже помогает им деньгами, но ни разу даже не сказало, чего от них хочет. Оборона, финансы, промышленность, бесспорно, важны, но неизбежно просядут, если будут заполнены людьми с антигосударственными и антиисторическими образами и смыслами в головах. А образы и смыслы – дело культуры. Инженер сделает ракету, но куда она полетит и полетит ли вообще, по большому счету, решает не он…
Глава комитета Госдумы по культуре и автор инициативы Елена Ямпольская обошла большие книжные магазины столицы и возмутилась цинизмом книготорговцев: «Непристойно, чуть что, бегать к государству с мольбами о помощи, при этом выделяя целые полки под Быкова, Глуховского, Парфенова. Тех, кто заодно с Акуниным в первые же дни спецоперации поспешил отчитаться перед Западом: «Мы не хотим, чтобы наши дети жили в стране-агрессоре, чтобы они стыдились того, что их армия напала на соседнее независимое государство…» И тому подобное, опять же. Не хочу цитировать дальше».
Все правильно, но… К примеру, акунинская «История Российского государства», роскошно изданная, вседоступная и внятно изложенная, типично русофобский продукт. Но скажите, кто-то написал нечто равное по размаху и принципиально иное по содержанию? Чтобы можно было поставить вместо Акунина и так же хорошо покупалось? Никто. Так же и везде – никто или почти никто.
Современная наша культура – это Маугли, которого вырастили волки, и теперь ему нужно привыкать жить среди людей. Возврат к волкам уже невозможен.
