Как обычно в конце месяца, наша замредактора Лена разослала журналистам график дежурств по сайту НКК. Знаете, что меня в нем поразило до изумления? График-то на декабрь! На декабрь уже, вы понимаете?! Когда он успел подкрасться? Вчера еще вроде был май.
Получается, очередной год пролетел со свистом, как топор мимо уха? Остановите Землю, дайте дух перевести. Куда она несется, зачем? Ведь совсем недавно Новый год встречали, я хорошо помню. И что, опять?
Скоро, уже скоро, практически завтра, этот день сурка снова повторится: предновогодняя суета (если ее не будет – создадим искусственно, иначе что за Новый год?), фейерверки во дворе, от которых кошка заберется под кровать, и ее оттуда не выманишь до утра, «Ирония судьбы» в телевизоре… Про оливье даже боюсь заикаться, чтобы не нарваться на обвинения в мещанстве.
Вы знаете, что сегодня молодое продвинутое поколение с некоторым презрением относится к нашим олдфаговским новогодним символам? Оливье в списке презираемых – на первом месте. Мол, «хрючево». И вообще, «это не оливье». Настоящее, которое один француз придумал, должно быть с омарами, перепелками и каперсами, а не с пошлой картошкой и колбасой.
Бог с ним, с салатом, тем более, что в Новый год я делаю его с вареным языком, а вот за кино обидно.
Знаете ли вы, что любимой нашей «Иронии судьбы» в последние годы сильно достается? Как и многим другим советским фильмам, на которых мы выросли. Появился целый класс доморощенных кинокритиков-совкофобов, которые разложили старые киноленты на молекулы, подвергли тщательному разбору и пригвоздили их к позорному столбу.
Рязанову достается почему-то больше других. С точки зрения этих «критиков», «Служебный роман» – фильм про «убогий совок» и неудачников-идиотов, которые его терпели. «Вокзал для двоих» – из той же серии. А уж «Ирония судьбы» – вообще образчик пошлости, гимн совку, воспевание алкоголизма, глупости и бесхребетности.
На днях интернет мне подсунул очередную современную рецензию на это кино, которое мы знаем наизусть и которое обязательно будет идти фоном почти на каждой кухне вечером 31-го, когда нарезается оливье. Ну, традиция у нас такая. Каждый Новый год мы…
Вот, цитатка.
В этом фильме есть все, из чего состоит «любовь по-русски»: и взрослый мужик, который, споткнувшись о собственные штаны на пути в сортир, зовет на помощь маму; и женщина, которой несколько лет пудрят мозги, а в новогоднюю ночь наконец бросают; и другая женщина, которая две серии подряд целуется с дышащим перегаром гражданином, а потом едет за ним в другой город, хотя никто ее не звал; и будущая свекровь, которая, глядя на все это безобразие, говорит, поджав губы: «Поживем – увидим». Наше, наше кино!
Истина в том, что так думать можно только с большого перепоя. Обильные новогодние возлияния привели к тому, что мы не просто уважаем всех этих Надь и Лукашиных – мы сделали их национальными героями.
Мы считаем, что их отношения – это и есть романтика. Наши дети растут с убеждением, что по этому сценарию надо жить, встречаться и любить. А мы лишь улыбаемся и вздыхаем: «Ах, как мило», вместо того чтобы ужасаться: «Не приведи господь!» Мы делаем звук погромче, вместо того чтобы выключить Женю Лукашина.
Ведь что такое есть этот Лукашин? Вот какое объявление он мог бы дать сейчас на сайте знакомств? «Врач районной поликлиники, не амбициозный, зарплата скромная. Даже в Новый год практически не имею карманных денег. Подвержен влиянию – ради «общего» дела могу легко отказаться от принципов и, например, напиться в бане, если этого захотят друзья. Возраст – под сорок. Все еще живу с мамой в одной маленькой комнате. С другой женщиной существовать на общей территории не могу – меня раздражает, когда она ходит туда-сюда. Мама не раздражает, а сексуальная партнерша раздражает. Жениться поэтому, само собой, боюсь…»
И так далее. Найдите, почитайте. Чисто поржать. Я все же надеюсь, что это стеб.
Есть масса примерно таких же рецензий на оскароносный фильм «Москва слезам не верит». Там Катя – «овца», а ее Гоша – эгоист, нарцисс, самодур, и этот, как его… мизогин.
Дурачки даже «Любовь и голуби» умудрились измазать грязью.
Значит, Лукашин вреден тем, что дети, посмотрев на него, будут думать, что надо жить так, как он?
Наповал!
Это как же надо не знать современных детей…
Боюсь даже представить, какие убеждения появятся у них после фильмов с участием Труса, Балбеса и Бывалого. Гони самогон, кради невест, обворовывай склады?
Ладно кино. А если эти критики доберутся до классической русской литературы? Туши свет. Там же поле непаханое для психологических разборов.
Чему, скажите на милость, может научить молодое поколение пьеса Островского «Бесприданница»? Разве можно брать пример с ее героев? Там же ни одного положительного персонажа! Безнравственная мать, торгующая дочерями, два жениха-ублюдка.
Один трус, алкоголик и рохля – напившись до зеленых соплей, легко уступает другому свою невесту, он даже не способен заработать денег на приличное вино к свадебному столу.
И второй – богатый циничный подонок, и все его друзья такие же, они разыгрывают девушку в орлянку. Да и девушка тоже хороша – будучи венчаной, шарится по каютам. Готова стать содержанкой, в то время как ее ровесницы становились народоволками, боролись с царизмом.
Или другая пьеса того же автора – «Гроза». Воспевание суицида как выхода из сложной жизненной ситуации. Это вообще уголовная статья. Кто он, этот Островский? Жив ли еще? Привлечь!
А «Преступление и наказание»?! Сборище подонков, философствующих убийц, лжецов, рефлексирующих шлюх, неудачников, маргиналов, бессердечных обывателей.
«Ревизор» – вообще сплошная русофобия. Русское общество – это казнокрады, взяточники, идиоты, клоуны, самодуры, глупые продажные бабы и шарлатаны? Почему автор не написал о хороших, добрых людях?
Непонятно, почему эти произведения до сих пор подаются нашим детям в школах как образцы высокой литературы? Почему они так любимы русским народом, и он их все перечитывает и перечитывает?
А вы говорите кино. Да это вообще искусство низменное по определению. Оно таким и задумывалось. Развлекуха.
Мой старый приятель Витя Жуков, дизайнер и киноман, заметил по поводу «Иронии»:
Фильм отличный, потому что он про коротенькое время эйфории. Революции, войны, репрессии, вкалывание на восстановлении страны отошли в прошлое. Отпустило. Пусть зарплаты небольшие, но квартиры дают, одеты, обуты, сыты и даже привередничаем: заливная рыба нам, видите ли, гадость! И личная жизнь стала другой, и подурачиться можно, и много-много вот этого всего позднего советского. Выдохнули тяжелое прошлое и вдохнули счастливое настоящее, наивно веря в прекрасное будущее…
А у меня, между прочим, однажды было почти как у Лукашина. Нет, города и квартиры не путал, но случайно пришлось встречать Новый год в чужом доме с женщиной, с которой в тот день и познакомился. Чуть не женился.
Но это уже другая история…
