Всегда интересовался тем, что иностранцы пишут о Сибири. Бывает, кстати, очень доброжелательно пишут или, на худой конец? незлобно, хотя и не без миленьких нелепостей, в общем-то, простительных совсем постороннему человеку, даже если он профессиональный журналист, а не просто так…
Вот из недавнего. Корреспондентка германской Die Welt Рита Кнобель-Ульрих сходила прошлым летом на старичке «Матросове» от Красноярска до Дудинки и написала статью «Сибирь. Путешествие по реке русской души».
Летом почтовые корабли — единственное средство связи с маленькими поселками, затерянными между Красноярском и Дудинкой на берегу Северного Ледовитого океана. Лишь после того как в мае на Енисее, протяженность которого составляет около 4 тысяч километров, тронется лед, туда удается доставить новые запасы туалетной бумаги и лекарств, помидоров и обоев, джема и матрасов.
То, что образ товарного набора такой забавный и Дудинка, мягко говоря, еще не совсем берег океана – как раз те самые забавно-простительные нелепости.
Енисейск, кстати, описан хоть и двумя строками, но весьма доброжелательно, и снимок красивый – барышни прогуливаются по новенькой набережной, — да и вообще все подается с добром и без глупых вселенских обобщений – простенькая обстановка кают, пассажиры, пьющие водку, закусывающие исключительно салом и не говорящие по-английски, спонтанные торжища на берегу, ненцы в судовом ресторане…
Хотя недоброму глазу, по правде сказать, на этом пути есть где разгуляться, но, повторю, этот глаз – добрый, хоть и чужой.
Само собой, не обходится без главного сибирского штампа про «край каторги и ссылки», это святое, да, в общем-то, тоже близко к правде. Путешественница увидела останки капища вождя народов.
Корабль, тарахтя, проплывает мимо огромного постамента. Раньше на нем, по словам некоторых пассажиров, стоял памятник Сталину. Диктатор гордо смотрел на Енисей.
Он знал, что творил, отправляя сюда неугодных ему людей, ведь он сам четыре года провел в лагерях в этих краях. Каждую неделю ему докладывали о росте числа трудовых лагерей на Енисее. После его смерти разъяренные заключенные сбросили памятник в реку, а постамент, видимо, оказался слишком тяжелым и так и остался стоять на берегу.
Не знаю, кто ей рассказал про «разъяренных заключенных», может, и само придумалось, но вышло красивее, чем в действительности — памятник свалило хрущевское государство через восемь лет после смерти вождя.
Но люди мы не шибко въедливые, если глянут хотя бы без зла и глупости – уже рады.
В общем, хорошая иностранка прокатилась по Енисею летом прошлого года; хотел человек увидеть нечто новое, интересное – и увидел. Пусть еще приезжает, мы ей расскажем, что кроме глуши и почтовых кораблей, есть у нас ракеты, спутники и газета НКК.
А вот образец совсем свежий – из крупной швейцарской газеты Neue Zürcher Zeitung. Статья называется «Дальше Сибири не сошлют». Попытка рассказать о месте политической мифологии».
Не знаю, где и на чем путешествовал автор, а материал подается именно как путевые заметки, поскольку «вид из окна» во всем длинном тексте только один.
В Сибири полно бросающихся в глаза буровых установок. Каждая из них — очевидный символ глубокой «наркотической зависимости» от нефтяного и газового сектора, на которой основана российская государственность.
Однако, по-моему, надобность в какой бы то ни было езде по Сибири вообще отсутствовала, поскольку автору и так все известно. Ворочает он, то бишь она, стандартными смысловыми блоками.
Можно сказать, что Сибирь с культурно-научной точки зрения является квинтэссенцией ГУЛАГа, его «идеальным» воплощением, охватывающим советские лагеря от Белого до Японского моря, от Архангельска до степей Казахстана. Все они в своей общности являются Сибирью.
И здесь, не как в предыдущий раз, хочется сказать без всякой доброты в голосе – голуба моя, прежде чем «квинтэссенциями» выражаться, ты хоть географию подучи, школьный курс. Белое море с Архангельском – какая Сибирь? Японское море – какая Сибирь?
Дальше вроде бы «тепленькая пошла», как в том кино – сибирякам делается вроде как комплимент.
Из всех этих веками переплетавшихся друг с другом корней вышли сегодняшние сибиряки. В отличие от остальных россиян (чье самоопределение не раз подавлялось российским и советским государствами), они свободолюбивы и в состоянии постоять за себя. Этот лестный миф (который после 70 лет советской власти имеет под собой солидную основу) порой порождает более или менее выраженные сепаратистские настроения. Якобы Сибирь могла бы быть намного лучше и богаче не под крылом Москвы.
Такие сепаратистские иллюзии подогреваются тем очевидным фактом, что ни один другой регион России так не богат природными ресурсами.
Плитку, на которой эти иллюзии подогреваются, надо искать где-то в закоулках авторского мозга.
Который, кстати, выдает еще одно принципиальное отличие сибиряков от прочих граждан РФ: «…только здесь, на просторах Сибири и Дальнего Востока, можно встретить настоящих смельчаков, «русско-азиатских медведей», которые спасительно возвышаются над соотечественниками, робкими «русско-европейскими» зайцами».
Смелость и робость, естественно, определяются отношением к центральной власти; смелые всегда против.
Цитировать можно долго, но перехожу к главному открытию – имени авторши. Все-таки плохо я знаю современную отечественную литературу…
Читая, поначалу думал, что если и зовут ее Елена Чижова, то обитание все равно глубоко европейское, о чем говорит не только шероховатость стиля (перевод), но главным образом нагромождение безапелляционных, безграмотных до ублюдочности умозаключений, столь типичных для просвещенного западного взгляда на нас.
Мало ли Елен таких родилось там, сохраняя исконное имя и фамилию, а внутри – балалайка, матрешка, наташа иди пить водку…
Но нет – наша, живет в Питере. Более того, далеко не последний человек в литературном мире — главный редактор журнала «Всемирное слово», прозаик и переводчик, директор Санкт-Петербургского русского ПЕН-клуба, лауреат премии «Русский Букер — 2009», автор десятка романов.
Полтора года назад прославилась, опубликовав в канун 9 Мая в той же цюрихской газете статью о блокаде Ленинграда. Вот цитаты:
Ненависть Сталина к городу помогла планам Гитлера. Два монстра-диктатора сыграли трагическую фугу в четыре руки… Для Сталина Ленинград был явно не чем иным, как объектом ненависти. Причиной этого, я думаю, была уверенность в себе ленинградцев, их способность мыслить самостоятельно — оба должны были быть уничтожены, чтобы усилить богоподобную власть Сталина.
Зачем вообще люди с таким представлением о стране и ее истории суются в Сибирь? Что они у нас увидят? Лучше бы нормальные немцы ехали, они есть, я знаю.
