Наталья Колос, двадцати трех лет, гражданка Украины, работала в цирке-шапито, разъезжавшем с представлениями по российским городам и весям, в числе которых оказался и Дивногорск. Гастроли закончились в начале декабря. Цирк уехал, а Наташа осталась. В городской больнице с переломом позвоночника.
Хочу сразу раскрыть карты – никаких таблоидных «трагедий на арене» в этой статье нет. Есть трагедия самая неромантическая, проходящая по разряду «насилие в семье» и потому затертая статистикой и роящимся вокруг нее словоблудием. Но в этой истории есть более-менее оптимистический финал и мораль – о том, откуда ждать помощи человеку, попавшему в патовую ситуацию.
Вместе с бедой
Наташа – административный работник. Ее обязанность – подготовить город к приезду цирка: подписать договоры, расклеить афиши… С разными коллективами она объездила вдоль и поперек Украину, потом перешла на более денежную Россию. Не так давно поступило предложение поработать с шапито «Банзай», и в середине ноября она оказалась в Дивногорске – третьем по счету городе гастрольного тура.
Почти все эти годы Наташа возила с собой свою большую любовь и большое несчастье. Вернее, несчастье возило ее…
Его зовут Игорь, он законный муж. Они расписались в родном городке Трускавце Львовской области, едва Наташа достигла совершеннолетия. Игорь старше ее на 13 лет, он вовлек ее в цирковую службу, и во всех разъездах они работали вместе. В одной из социальных сетей в открытом доступе есть их семейные фото – милейшая пара, если посмотреть…
Я познакомился с Натальей, когда она лежала в местной хирургии, в палате на пять больных. Диагноз – «компрессионный перелом позвоночника со снижением высоты тела, перелом пятки». Ходить не может. Свою историю рассказывает, срываясь на слезы.
– Первые два года мы жили нормально, а когда начали в Россию заезжать и больше денег зарабатывать, Игорь стал уходить в запои. Поначалу – иногда. Последние три месяца пил каждую неделю, а в Дивногорске – через день.
И бил. Всегда находил мелкие причины.
Перед тем как все случилось, он приехал из Красноярска и начал меня искать. Я в то время афиши расклеивала. Понимаете, мне нужно чуть-чуть пожить в городе, чтобы знать, как быстро добраться до нужного места, а тут… Он ждал меня на рынке, а я, получается, очень долго добиралась до него – сначала пешком, потом на маршрутке. Когда встретились – он выпил две банки коктейля, потом, когда пришли домой, добавил виски и начал меня пытать – кто он? Ты, говорит, не на маршрутке, а в «мерседесе» подъехала…
– Он следил за вами?
– Если бы следил, знал бы, что у меня никого нет и не было! А бил так – забивал в уголочек, чтобы я никуда деться не могла, и лупил ногами и руками. Бросал в меня вилкой, но никак не мог попасть. Говорил – если попадет, лучше будет, в Енисей меня потом бросит. Здесь Сибирь, от дома далеко, и никто не узнает, где я пропала. Никто из родственников не знает, где я. Потом захотел спать. Закрыл дверь на ключ и лег. Сказал мне: ты тоже поспи, но если в шесть утра не будешь собрана, порежу на кусочки – мне легче будет без тебя. А дверь, как назло, только ключом запиралась. Ключ он забрал себе. И я подумала, ну все, капец мне…
Побег через окно
Не то чтобы Наташа боялась, что не успеет выполнить приказ и собраться к шести ноль-ноль, просто той ночью ее терпение кончилось.
Они снимали квартиру на втором этаже, и она решилась бежать через окно. Оделась. Собрала вещи – тихо, как мышка, чтобы, упаси бог, не разбудить мужа.
– Прыгать было высоко. В чемодане оказалась простыня. Я привязала ее к детской кроватке. Прежде чем спускаться, посмотрела вниз – там какой-то козыречек был. Я думала, он бетонный, хотела встать на него, потом на козырек подъезда. А он мягкий оказался, такие над окнами делают. И я полетела… Не знаю, чем ударилась, но, когда попробовала подняться, было очень больно на ногу встать.
Идти она не смогла – поползла. Знала, что где-то поблизости есть больница, которой оказался местный роддом, а в нем, на ее счастье, отделение скорой помощи. Сил едва хватило дотянуться до звонка…
– Неужели, – спрашиваю, – раньше не возникало желания сбежать от этого человека?
– Я хотела. Но в России, когда он давал мне деньги, отбирал паспорт. Понадобится паспорт – отбирал деньги.
В день побега документ у Наташи был, и еще заначка – тысяча рублей и какая-то мелочь – она собирала монетки с названиями городов.
– Я собиралась ехать в Красноярск – это миллионный город, там он меня не найдет. Зашла бы на почту, позвонила маме, чтобы прислала денег на билет. Пусть десять суток ехала, да хоть месяц, но добралась бы до дома в целости и сохранности.
Задача – выжить
Но получилось так, что в Дивногорск приехала мама, Татьяна Александровна, – она и ухаживала за дочерью в больнице. Билеты оплатил директор цирка.
По сигналу из скорой в больницу наведались полицейские, потом навестили Игоря. Взяли показания у обоих. Позже Наташа все-таки решилась подать заявление на мужа. Но в возбуждении уголовного дела было отказано – доказательств маловато.
Игорь покинул Дивногорск вскоре после того, как его жена оказалась в больнице. До этого он все же пришел к ней в палату – передать деньги (две тысячи рублей) и сказать: «Чтобы меня не считали тираном». Но едва муж переступил порог, с Наташей случилась такая истерика, что полиция и больничное начальство запретили пускать Колоса в палату. Следующую (и последнюю) партию матпомощи – 15 тысяч рублей – он передавал через лифтершу.
На эти деньги обеим женщинам и предстояло жить в чужом городе, в другой стране. Около 20 тысяч нужно было заплатить только за услуги больницы. Что касается операции (а без нее Наталья не встанет на ноги), то здесь ценник начинается с 300 тысяч рублей. На родине все обошлось бы ощутимо дешевле, но до нее еще добраться надо. Ни одна авиакомпания, как выяснилось, лежачих больных не перевозит. Остается поезд, но здесь другая беда: путь неблизкий, с неоднократными погрузками-выгрузками, а при малейшем смещении в области поврежденного позвонка парализует нижнюю часть тела, и ходить больная уже не сможет.
Спасение утопающих…
Наташа с мамой начали обзванивать «инстанции», которые, по их разумению, должны помочь. Хоть как-то. Например, украинское землячество Красноярска. Но там сказали, что денег нет, и в качестве поддержки дали телефон генконсульства Украины, которое находится в Новосибирске. Консул Василий Турок объяснил Наташе, что страна поможет только в случае проблем с документами. То же самое было сказано и мне.
– Консульство, увы, не располагает средствами для оказания материальной помощи даже гражданам Украины.
– А если ситуация патовая?
– Я не могу рассуждать, какая у нее ситуация: я ее слышал только по телефону, точно так же как и вас.
Правда, отвечая на вопрос, может быть, Наталье следовало прислать официальную бумагу или что-то в этом роде, Василий Михайлович был уже не столь категоричен.
– Все в жизни бывает, и если как-то может рассматриваться вопрос по деньгам, то это надо другим способом делать. Есть же официальная переписка.
Когда Наташа пролежала в больнице уже недели три (в первые две было не до звонков и не до бумаг – все тело болело, и «каша в голове»), местное телевидение сделало о ней сюжет. И случилось вот что: за два-три дня жители города, где зарплата в 10 тысяч считается солидной, собрали сумму, которой хватило оплатить половину услуг больницы. Помогали и до сюжета. Кто чем мог. Приносили еду. Медсестра положила денег на телефон. Доктор подарил тысячу рублей и Евангелие. Соседка по палате, выписавшись, приютила Татьяну Александровну. Позже позвонил мужчина и, сказав, что уезжает в длительную командировку, предложил ключи от своей квартиры. А главная помощь пришла, откуда не ждали – из Италии. Там живет родная Наташина тетка – скромно живет, без мужа, сама себя обеспечивает. Никаких накоплений у нее не было, но, узнав, в какую беду попала племянница, пошла к своему работодателю, все рассказала и выпросила зарплату за два месяца вперед – что-то около 100 тысяч в рублях. Теперь отрабатывает…
Этих денег хватило расплатиться по всем счетам и купить билет на поезд до Харькова. Теперь они уже, наверное, дома. А в Трускавце есть военный госпиталь, где такие операции делают, и, говорят, неплохо…
ВАЖНО ЗНАТЬ
За закрытыми дверями
Проблема насилия в семье – одна из самых актуальных в современном обществе. Согласно статистическим данным, в России от убийств в семье ежегодно погибают 14 тысяч женщин. Два миллиона детей в возрасте до 14 лет регулярно подвергаются избиению родителями.
Красноярский край не является исключением на фоне других регионов страны. Согласно опросу, который проводили специалисты кризисного центра «Верба», домашнее насилие существует практически в каждой пятой красноярской семье.
Только в этот кризисный центр (за 10 лет его работы) за помощью обратились более 7 500 человек.
Домашняя тирания существует в семьях разных социальных групп независимо от уровня дохода, образования, положения в обществе.
Правда, в последнее время отношение к этой проблеме начало меняться. Все реже она воспринимается как внутреннее дело семьи, в которое лучше не вмешиваться. Появилась надежда: и у нас общество будет жить по правилам нулевой терпимости к насилию.
Полезные телефоны:
Кризисный центр «Верба»: сайт – centerverba.ru, тел. 231-48-47.
Всероссийский бесплатный телефон доверия для женщин, пострадавших от насилия в семье:
8 800 7000 600
ежедневно
с 13.00 до 01.00
