При этом Онотоле – одна из самых популярных фигур современной масс-культуры, герой Рунета, расположившийся где-то между Капитаном Очевидностью и Ксенией Собчак. В конце февраля Анатолий Вассерман стал гостем фестиваля бизнеса и психологии «Шаг вперед». Корреспондент газеты «Наш Красноярский край» встретился с ним в загородном клубе «Бузим», где проходило мероприятие, и удивился: оказывается, знаменитый Онотоле – еще и очень скромный в быту человек. Кстати, на мероприятии он предстал без своей легендарной многокилограммовой жилетки.
Анатолий Александрович покорно фотографировался с многочисленными желающими и раздавал автографы направо и налево. Обедал и ужинал в той же столовой, что и остальные участники, и с удовольствием отвечал на любые вопросы своих соседей по столу. Основной аудиторией его лекций были мужчины, которые также задавали Вассерману множество вопросов. И каждый пытался разобраться, что же будет с нашей страной, какое будущее ждет Россию. Те самые мучительные вопросы, которые накануне выборов 4 марта задавал, наверное, каждый из нас. И продолжает их задавать сейчас.
О развитии собственной промышленности
Мнение, что российское государство зарабатывает только на нефти и газе, давно стало общим местом. Однако начиная с 2000 года не нефтяная часть доходов российского бюджета выросла в сопоставимых ценах в 7 раз. Это не доказывает эту точку зрения.
Государство у нас очень противоречивое просто потому, что власть – вовсе не единое целое. В любой стране власть представлена в виде множества противоборствующих течений. В России это особенно видно, поскольку у нас не научились заметать под ковер весь тот мусор, которым разные группы во власти друг друга осыпают.
Я уже давно убедился: внутривластные драки – это не борьба нанайских мальчиков. Ставки там очень высоки. Нашему обществу часто приходится рассчитывать только на эту внутривластную борьбу – иначе дело совсем было бы худо в России. Правда, все не так уж сумрачно.
В ближайшее время положение и власти, и общества у нас изменится, очень серьезно, и сразу на нескольких направлениях. Во-первых, значительная часть наших нынешних неурядиц так или иначе связана с тем, что на российском рынке не окупаются новые разработки. Однако, как только мы создадим единое экономическое пространство, включающее по меньшей мере Белоруссию, Казахстан, Украину и Россию, у нашей промышленности появится стимул изобретать нечто новое.
Учтите, что производство, не создающее ничего нового, рано или поздно будет задавлено импортом. Произойдет это хотя бы потому, что импортируется то, что уже окупилось на других рынках, и, соответственно, на это можно понижать цены. Но, когда мы сами делаем что-то новое, мы можем противостоять демпингу тем, что лучше учитываем интересы и вкусы собственных потребителей. Если нового не появляется, то импорту нечего противопоставить.
Когда в нашей стране заработает собственная промышленность, это сразу же станет стимулом объединения общества. И это же вызовет у власти интерес поддерживать промышленность. Поддерживать не так, как, скажем, тот же Лужков в девяностые годы прошлого века поддерживал автозавод имени Ленинского комсомола. Тогда, помнится, он дотировал деятельность этого завода, заведомо зная, что он рассыпается и не создаст более ничего полезного.
Однако нельзя было допустить единовременный выход на улицы нескольких десятков тысяч безработных. Поэтому из московского бюджета и косвенно через стимулирование закупок разнообразных модификаций автомобилей этого завода его деятельность поддерживали до тех пор, пока большая часть персонала не рассосалась по другим рабочим местам. И только тогда позволили обанкротить завод.
Так вот, когда промышленность начнет создавать что-то новое, появится стимул поддерживать ее не только как средство избежать массового негодования, но и как ключевой источник доходов общества, а значит, и власти.
Впрочем, у нас и сейчас промышленность развивается. Скажем, по сравнению с 99-м годом несырьевая часть доходов российского бюджета увеличилась в сопоставимых ценах в 7 раз. Но сейчас прогресс касается только отдельных областей. Но после того, как будет создан на постсоветской территории самодостаточный рынок, появится стимул развивать все и сразу. И тогда разные отрасли экономики будут поддерживать друг друга.
Грубо говоря, если создается много разных предприятий, это автоматически рождает спрос на станки. Возможно, тогда завод имени Серго Орджоникидзе, мимо которого я довольно часто хожу в одну из редакций, с которыми сотрудничаю, снова станет станкостроительным заводом, а не местом размещения нескольких торговых и развлекательных центров.
О едином экономическом пространстве
Здесь уже наметились серьезные сдвиги. Есть основания полагать, что в скором времени зона свободной торговли на территории России и, в частности, Украины заработает. А дальше должны сами запуститься все экономические механизмы, которые приведут к радикальному изменению атмосферы в обществе, во власти и во взаимосвязях между ними. Один из таких механизмов – планирование.
В июне 2011 года я опубликовал в одном из журналов статью под названием «Отрицание отрицания». Там я показал: не позднее конца нынешнего десятилетия станет возможно формировать полный, точный, оптимальный план производства для всего мирового хозяйства менее чем за сутки.
Известно, что управлять можно, если время выработки управляющих сигналов меньше характерного времени развития управляемых процессов. Для большинства видов экономической деятельности сутки – это самый краткий срок развития. И мы можем оперативно реагировать на любые неожиданности – от землетрясения до изобретения.
Но поскольку этот точный оптимальный план заведомо лучше плана, вырабатываемого рынком, это означает, что плановое хозяйство не позднее 2020 года станет выгоднее рыночной экономики. Из этого проистекает несметное множество разнообразных следствий, но на пути к этому надо решить такое же несметное множество задач, целью которых станет обеспечить безударный переход от одного устройства экономики к другому.
…Сейчас я читаю подборку избранных реплик на сайте Дмитрия Юрьевича Пучкова, известного как Гоблин, и среди прочего наткнулся на такую: «Крутые пацаны ставят перед собой рекурсивную цель – быть круче других». Новый социализм может обеспечить любые нерекурсивные блага, но вот эту цель он не обеспечивает.
Грубо говоря, если Роман Аркадьевич Абрамович хочет, чтобы на верхней палубе его яхты можно было проводить матчи чемпионата мира по футболу, общество может это ему обеспечить, даже не особо напрягаясь. Но если он поставит себе цель, чтобы у него была самая большая яхта в мире, достижение такой цели социализм не только не гарантирует, но и не приветствует.
Соответственно, надо поискать какие-то психологические меры воздействия, которые бы существенно снизили вероятность постановки такой вот рекурсивной цели. Есть, конечно, и множество иных проблем. Но перечислять их не буду – они уже скорее чисто экономического плана.
Впрочем, одна из проблем находится на стыке математики с психологией. Дело в том, что, даже когда у нас появляется могучий инструмент формирования оптимального плана, это еще не указывает, по какому именно критерию он оптимальный. Поскольку критериев может быть великое множество. Даже когда мы составляем себе меню, то можем пытаться составить себе самый дешевый из съедобных вариантов – или самый полезный для здоровья, или самый вкусный, и так далее. Постановка цели планирования – это самостоятельная и достаточно сложная задача.
От диктатуры к демократии
Независимо от личных взглядов и убеждений Путина, на западе сейчас он представлен таким монстром, что просто в порядке самозащиты должен превратить Россию в великую державу. В противном случае с ним случится то, что случилось, например, с Виктором Бутом, который сейчас осужден по обвинению, целиком придуманному в Голливуде.
Я – сторонник Путина, и абсолютно этого не скрываю. Я слишком хорошо знаком с теми, кто выступает против него. Я имею в виду не как с личностями, а как со структурой. Эта же самая система сформировалась на Украине в 2004 году. И последствия «рыжего бунта» я наблюдал, что называется, крупным планом.
Украина пять лет провела в состоянии клинической смерти. Слава богу, удалось вырваться из нее на выборах 2010 года, и то есть основания полагать, что во второй раз победу Януковича не отменили только в обмен на какие-то данные им обещания спонсорам первого «рыжего бунта». Учитывая, что «рыжий бунт», несомненно, вреден для страны, можно полагать, что обещания, которые он был вынужден дать, тоже особой пользы стране не приносит.
Нынешние «белые ленточки» повторяют все ходы «рыжих» с идеальной точностью. Видно, что организаторы тогдашнего государственного переворота и нынешней, еще не завершенной попытки государственного переворота руководствуются одним и тем же учебником. Более того, значительная часть этого учебника опубликована открытым текстом – я имею в виду книгу «Путь от диктатуры к демократии».
Это пособие замечательно учит, как можно сокрушить любую демократию и выстроить на ее месте диктатуру. Если вы попробуете применить эти рецепты в действительно диктаторской стране, то после первого же шага вас отправят, куда Макар телят не гонял. И второй шаг вы просто не сможете сделать. А вот против демократической власти это все применять легко, весело и приятно.
Экспорт нестабильности
Все, что сейчас происходит в России, – очередное применение давно и хорошо отработанной технологии, с помощью которой уже успешно уничтожено несколько государств, до того если не процветавших, то достаточно благополучных.
Целей применения этой технологии несколько. Во-первых, США еще в 50-е годы прошлого века вполне официально и публично поставили себе цель предотвратить существование какой бы то ни было силы, способной поставить под угрозу существование своей страны и воспрепятствовать проведению каких-то их планов. Это директива Совета национальной безопасности, принятая, если не ошибаюсь, в 59-м году.
Подчеркиваю, это совершенно официальное решение. Но дело еще и в том, что у США давным-давно остался один-единственный экспортный товар – нестабильность. Уже по меньшей мере полвека США потребляют намного больше, чем производят.
Естественно, разрыв покрывается из средств других государств. Для этого покрытия было в разное время придумано и использовано великое множество финансовых схем. Но в настоящее время осталась только одна. Запугивать всех людей, у которых в данный момент есть свободные деньги, что в любом другом месте, кроме США, эти деньги могут в одночасье погибнуть. И таким образом, единственное безопасное место, где их можно держать, – это долговые обязательства штатов.
Хотя совершенно ясно, что эти долги могут быть возвращены разве что на том свете горячими угольками. Но достаточно сказать, что сейчас государственный долг США уже несколько превышает их валовый внутренний продукт. Причем исчисленный валовый продукт. А там такие бухгалтерские чудеса, что реально может быть востребована на внешнем рынке в лучшем случае четверть этого ВВП.
Но даже если взять за основу расчетов валовый национальный продукт, то оказывается, что ежегодный прирост этого продукта значительно меньше ежегодных выплат по государственным обязательствам. То есть не то, что погасить сами обязательства, но даже обслуживать их, даже текущие выплаты по этим обязательствам заведомо непосильны стране. Таким образом, старые обязательства могут покрываться путем выпуска новых.
Нечто подобное было, кстати, в России и закончилось дефолтом 17 августа 98-го года. Но наши обязательства на тот момент составляли менее тысячной доли от американских.
В таких обстоятельствах Россию могла бы спасти новая национальная идея. Некоторые в качестве нее предлагают православие. Но я считаю, что на ближайшие несколько лет новой национальной идеей могло бы стать воссоединение страны.
Далее, поскольку к 2020 году созреют технические предпосылки для формирования планового хозяйства, причем не только у нас, но и по всему миру сразу, то, соответственно, лет на 10 объединяющей идеей будет построение и отладка этого хозяйства. Что дальше – посмотрим. В любом случае есть земные цели, способные объединить страну и народы. Пока они есть, незачем искать эти цели где-то вне нашей жизни.
