Встречаясь с ветеранами СВО, подметил одну характерную деталь: никто из них не похож на так называемых «киношных» героев. Помните – с волевым подбородком, решительным взглядом, точеным профилем… Совсем наоборот – обычные парни и мужики, что живут по соседству. Простые в общении, очень скромные, но при этом очень надежные, настоящие… Такие, как кавалер ордена Мужества Алексей Гладышев.
Сибирский характер
Алексей – коренной красноярец. Родился и вырос на берегах Енисея. В 1996 году окончил Красноярскую высшую школу МВД. Работал в органах, дослужился до майора, вышел на пенсию.
– Мне уже 51 год. Трое детей, четверо внуков, – говорит Алексей Владимирович.
Однако спокойного пенсионера из него так и не получилось. Характер он показал еще во время пандемии – пошел трудиться санитаром в ковидный госпиталь и оттрубил там два года.
Когда началась СВО – сразу записался добровольцем. Служил и воевал в мотострелковой бригаде. Сначала – гранатометчиком, потом замкомвзвода, позже – уже командиром подразделения.
– Как семья отреагировала на ваш поступок?
– Ну, в ладоши, конечно, не хлопали. Состоялся серьезный разговор с женой. Мы вместе уже 26 лет, и она знает: если уж я решил, то все. Сказала: «Значит, так надо». Дети тоже поддержали – против папки никто ничего не скажет (смеется).
– И все же переживали за вас?
– Да. Когда была возможность, звонил домой. То есть вот мы на ЛБС (линии боевого соприкосновения. – НКК) находимся. Естественно, без связи. Выходим из задания – сразу связываемся с семьей: все хорошо, все нормально.
Какое-то время бригада, в которой воевал Алексей, оборонялась. А потом начала понемногу продвигаться вперед.
– За четыре месяца четыре километра прошли.
– Так тяжело было, да?
– Ну, конечно, тяжело. В наступление всегда тяжелее идти, чем стоять в обороне. Да и обороняются они тоже нормально…
В одном строю
– Что самое тяжелое на фронте?
– Терять друзей, – говорит Алексей. – Вот это самое тяжелое. Когда такие товарищи погибают, с которыми в любую разведку точно пойдешь. У меня товарищ там был. Он и Сирию, и Крым прошел, а здесь – неудачно осколок попал…
Плечо друга на фронте – это не просто строка из песни. У всех случаются периоды депрессии, и в таких случаях все стараются друг друга поддержать. И, что не менее важно, научить воевать.
– У нас ведь и мобилизованные были, и контрактники, и добровольцы. Мы пришли – а ничего не знаем. Нас уже более опытные бойцы учили: что, где, как действовать. Потом мы уже начинали наставлять тех, кто пришел на замену.
– Наверняка у вас произошла какая-то переоценка ваших внутренних ценностей? Что-то стало неважным, а что-то, наоборот, вышло на первый план?
– На самом деле много таких интересных моментов. Я, когда учился в школе милиции, не понимал – для чего нам, следователям, нужна строевая подготовка? Где мы будем строем ходить? А теперь… Ты в одном строю. И ты чувствуешь: с правой стороны – товарищ. С левой стороны – товарищ. Все идут. Вот там это здорово чувствуется. Когда идет взвод и надо выполнить задачу. И ты уже понимаешь, кто рядом и на что он способен.
– На СВО приходят разные люди. Бывало такое – может, кто-то расхлябанный был на «гражданке», а вы его ввели, так сказать, в нужное русло?
– Конечно, все сюда приходят с разным отношением к жизни. И с разными запросами: мол, зачем мне это надо? Объясняли, почему никто за тебя не будет ничего делать. Хочешь нормальный блиндаж? Ну копай – будет у тебя хороший блиндаж, сухой, с печечкой. Или наоборот – бывает, человека депрессия накрывает. Видим – сидит такой кислый. Дом вспомнил, еще что-то… Сразу стараемся подбодрить. Вкусняшки какие-то приготовить. Плов, например, сварить. Рассказы там интересные, анекдоты… Глядишь, и оттаял!
Место подвигу
Я не случайно упомянул о скромности ветеранов СВО. Алексей Гладышев награжден орденом Мужества за конкретный боевой эпизод, но не считает его чем-то из ряда вон.
– Получилось так, что мы остались с товарищем вдвоем. Мы сначала эвакуацией раненых занимались. Потом оказалось, что в наступление идти некому. Ну и мы потихонечку пошли. Выдавливали, выдавливали. Ночь наступила, сидим. У них какая тактика была? Они прощупывали нас артиллерией, потом начинали по нам работать. Но мы прижимались вплотную к врагу, потому что по своим они не будут работать. А утром разведчики пришли. Говорят, вэсэушники свои позиции покинули, отодвинулись куда-то на другую линию. То есть так получилось, что мы вдвоем их позиции заняли.
Свой вообще-то самый настоящий подвиг Алексей называет везением. Он говорит, что счастливых случаев на фронте бывает много.
– Сидим в окопе в секрете: там, ну, метров 60 до этих вэсэушников. Прилетает дрон и кидает гранату справа от окопа, она взрывается. Потом через 15 минут прилетает, кидает гранату слева – взрывается. Потом прилетает третья и прямо в наш окоп – и не взрывается! Я сразу: «Ничего себе!» Или такой случай. Нужно было срочно эвакуировать раненых. Бежим через поле. И тут прямо из-под ног заяц как стреканул! Тут же взрыв.
– Мина?
– Нет, растяжку снял. Зайца жалко, но шестерых наших бойцов он просто спас.
В 2023 году Алексей был ранен. Два месяца лечился в госпиталях. И был уволен из рядов Вооруженных сил по возрасту.
Своих не бросаем
Сегодня Алексей Владимирович трудится социальным координатором филиала фонда «Защитники Отечества» по Красноярскому краю. Но пришел он сюда не сразу.
– В августе прошлого года мне предложили съездить в Кемерово на Кубок защитников Отечества. Я не сильно спортсмен, но согласился. Мы поехали – 10 человек. И оказалась, у нас такая боевая команда от Красноярского края! Познакомились, подружились. Узнал про фонд – так все и началось.
В фонде Алексей плотно взаимодействует со ста бойцами СВО. В том числе и с семьями погибших ребят.
– Мне с моим юридическим образованием было проще понять, как оформить ветеранские документы. А парни ко мне приходят – у них отпуск всего две недели. Им надо все сделать: и ребятишкам, и женам льготы. Причем быстро. Поэтому тут все у нас оперативно.
– Алексей, я знаю, что одну из медалей вы получили за патриотическую работу. Вот как раз наш президент говорил, чтобы ветераны, которые приходят с фронта, активнее работали с молодежью.
– Инициатива очень хорошая. У детей большой запрос на информацию. Они все понимают. Они пишут письма на фронт. Мы их получали тоже. Эти письма у нас постоянно в рюкзачках лежали. И когда ты понимаешь, что тебя поддерживают, – воюешь совсем по-другому.
