Во время Великой Отечественной войны значительно усилилась идеологическая работа. С одной стороны, нужно было мобилизовать население на самоотверженный труд, на поддержку фронта. С другой – не допустить паники. Ведь предпосылки для пораженческих настроений были. Особенно в начале войны, когда советские войска отступали.
Словом клеймить врага!
Важной частью агитации стали митинги. Они проходили везде, где можно было собрать людей: на заводах и фабриках, в колхозных бригадах и старательских артелях, на кораблях и в больницах, даже в тюрьме. Выступающие клеймили позором фашистских захватчиков, брали на себя обязательства больше и лучше работать, выражали готовность с оружием в руках защищать родину.
Только в Северо-Енисейском районе в первый месяц войны было проведено 82 митинга и собрания, охвачено 733 482 трудящихся.
С повышенными обязательствами выступали даже домохозяйки. Так, 23 июня 1941 года в резолюции собрания дома зафиксировано:
Заслушав сообщение по радио о наглом нападении германских фашистов на нашу Родину, мы, домашние хозяйки, проживающие в усадьбе по улице Перенсона, 29, вместе со всем народом выражаем свою ненависть к врагам нашей цветущей Родины. Мы все, как один, еще больше сплотимся вокруг нашей большевистской партии и по первому зову пойдем заменять наших мужей и братьев на производство.
Надо понимать, что основными пропагандистами в то время были коммунисты и комсомольцы, большинство которых ушло на фронт. Чтобы укрепить свои ряды, ЦК ВЛКСМ в 1942 году изменил устав – в комсомол стали принимать с 14-летнего возраста (до этого с 15 лет). Вожаками становились подростки. На них возлагалась большая ответственность. В 1942 году секретарь Красноярского крайкома ВКП(б) Константин Черненко так ставил задачу:
Агитатор должен быть вместе с тем хорошим организатором, который не мирится с фактами разгильдяйства, панибратства, не обходит острые углы в своей работе, а добивается разрешения вопросов до конца.
Второе важное направление – наглядная агитация. Первый военный плакат появился уже на второй день войны. Это была работа художников-кукрыниксов «Беспощадно разгромим и уничтожим врага!».
За работу взялись и красноярские художники. Они рисовали плакаты «Окна ТАСС» (за время войны выпущено 100 «Окон»), карикатуры, картины. Например, картина «Подвиг Гастелло» тогда еще молодого и не очень известного художника Бориса Ряузова, приехавшего в Красноярск, была напечатана на почтовых карточках, на которых бойцы получали весточки от своих родных.
На идеологическом фронте трудились и писатели. В Красноярском крае тогда насчитывалось 12 авторов. Они принимали активное участие в издании серии брошюр «Красноярцы – герои Отечественной войны», работали над текстами к «Окнам ТАСС», сотрудничали с центральными, краевыми и районными газетами, проводили литературные вечера на фабриках, заводах, в колхозах и воинских частях, читали лекции, выступали на радио. За время войны в крае выпущено 26 книг местных авторов. В 1944 году начал издаваться литературно-художественный альманах «Енисей».
Сила печатного органа
Средства массовой информации во время войны перешли на особый режим работы. Перед прессой стояла задача поднять боевой дух и собрать все силы советского народа для победы над врагом. Патриотизм и любовь к Родине стали главными темами публикаций. Происходит смена смысловых установок. Если до войны одним из ключевых посылов был интернационализм, объединение пролетариев всех стран, то во время войны началось обращение к национальной гордости, особенностям национального характера. Война определялась не как классовая, а как всенародная, Отечественная.
Огромное значение имела информация с фронта. Для централизации и полного контроля над сообщениями из районов боевых действий уже 24 июня 1941 года создается Совинформбюро. Важнейшим делом газет становится разъяснение населению причин и характера войны, толкование войны как справедливой и освободительной.
В Красноярском крае в то время тиражом 65 тысяч экземпляров выходила единственная краевая газета «Красноярский рабочий» (выпуск «Красноярского комсомольца» в 1941 году был приостановлен). В территориях края выпускалось 55 районных газет и 13 многотиражных фабрично-заводских.
На первый план информационной борьбы вышли стенгазеты. Им бюро Красноярского крайкома ВКП(б) уделяло большое значение. Они выходили каждую неделю. В постановлении от 11 июля 1941 года сказано:
Стенные газеты обязаны призывать читателей к самоотверженному труду по укреплению обороны страны, проявлять революционную бдительность.
Тем временем редакции краевых и районных газет опустели. На фронт уходили и журналисты, и редакторы. Сотрудница «Голоса колхозника» Бирилюсского района Полина Чепурко вспоминала, как 16-летней девчонкой в мае 1942 года пришла на работу в типографию. Редактора призвали в армию, и его обязанности исполнял 17-летний Петя Гусев, которого позже также отправили на фронт. Редакторами стали девушки.
Похожая ситуация была во всех газетах края. На место опытных сотрудников приходили дети. Газеты обязаны были выходить во что бы то ни стало. Как писал в 1942 году редактор «Удерейского рабочего» Николай Шаронов, «успешный исход Отечественной войны зависит от четкой, напряженной и максимально производительной работы каждого работника тыла. Работать по-фронтовому – это значит поднять трудовую дисциплину до уровня военной, выполнять задания быстро, четко и качественно».
Вот выдержка из статьи 1941 года «Красноярского рабочего»:
В колхозе «Красный Тагашет» Курагинского района большим уважением пользуется 70-летний колхозник Ефрем Прокопьевич Меньшиков. Он проводил на фронт 8 своих сыновей: Ивана, Мирона, Илью, Тимофея, Никифора, Максима, Иосифа и Евгения. Отправляя сынов, Ефрем Прокопьевич говорил им: «Громите фашистскую гадину беспощадно – вот вам мой отцовский наказ». Сам он включился в колхозную работу. До поздней ночи старик хлопочет по хозяйству: то сортирует зерно, то ремонтирует скотные базы, то сторожит колхозное добро.
Постоянные рубрики тех лет – «Все для фронта, все для победы!», «А чем ты помог фронту?». Журналисты не только писали про пожертвования жителей края на нужды фронта, но и сами принимали активное участие в этом. Так, 22 августа 1941 года коллектив районной газеты «Красный партизан» Партизанского района решил до конца войны ежемесячно отчислять однодневный заработок в Фонд обороны страны.
Несмотря на то что газету «Красноярский комсомолец» закрыли, ее имя воевало с фашизмом. Комсомолка Кристина Шумкова из деревни Лопатино (ныне Емельяновский район) внесла деньги на покупку боевого самолета и просила назвать его именем молодежки.
На радиоволне
Чтобы поставить заслон вражеской агитации, руководство Советского Союза в начале войны пошло на кардинальные меры: было решено изъять у населения все частные радиоприемники и передатчики. Люди могли слушать радио только через репродукторы проводного вещания и приемники коллективного прослушивания с закрепленными за ними сотрудниками связи.
Из-за стремительного наступления немцев в 1941 году возникла угроза захвата Москвы и Ленинграда. Это могло привести к потере централизованного радиовещания: именно в этих городах находились основные мощные радиостанции. Было решено их эвакуировать, центральное радиовещание сократить с трех программ до одной и перевести на короткие волны.
В 1941 году на территории Красноярского края действовало 58 597 трансляционных радиоточек проводного вещания. С началом войны тематика радиопередач стала узко специфической. Очень распространено было зачитывание газетных статей, писем с фронта и на фронт. Были и коллективные обращения.
Рабочие и работницы, колхозники и колхозницы, советская интеллигенция Красноярского края! Примите от имени бойцов, сержантов и офицеров нашей части горячий фронтовой привет, – вещало красноярское радио.
Проводились информационные кампании, связанные с сезонными сельскохозяйственными работами. Сообщения о подготовке к севу или уборке урожая размещались почти ежедневно. Причем эта информация давалась очень подробно, с мелкими деталями не только на уровне края, но и колхозов, бригад и передовиков.
Особое внимание уделялось сдаче зерна государству. По Красноярскому краю прокатились массовые движения по сдаче зерна – «Хлеб фронту!» и «Всекраевой красный обоз».
Из эфира 6 января 1943 года:
Воодушевленные историческим октябрьским докладом и призывом товарища Сталина, передовые колхозы и совхозы нашего края, желая быстрее завершить хлебосдачу, ответили большевистскими делами на призыв вождя об усилении помощи фронту. Инициатор организации красного обоза Канского района сельхозартель «Заветы Ильича» направила на пункт заготзерно обоз в 49 подвод с 900 пудами хлеба. Десятки колхозов района организовали такие красные обозы.
С середины 1943 года тональность радиопрограмм стала более спокойной. Красная Армия одерживала одну победу за другой, среди новостей о митингах и ударной работе в тылу появились не связанные с войной сообщения. Например, 20 января 1945 года сообщалось, что научные работники Сибирского лесотехнического института готовят ряд научных трудов, изучают вредных насекомых в пихтовых лесах Сибири.
Стало больше литературно-драматических и музыкальных передач, возобновились лекции просветительной и познавательной тематики.
А в феврале 1945 года восстановили вторую программу Центрального радио. С июня населению стали возвращать изъятые радиоприемники.
За Отечество: не только телом, но и душой
С началом войны патриотическую позицию заняла и Русская православная церковь. Уже 22 июня 1941 года Местоблюститель Патриаршего престола митрополит Сергий обратился к народу с посланием, в котором призвал верующих встать на защиту Родины. Денежные средства РПЦ серьезно пополнили Фонд обороны, Фонд помощи раненым, Фонд помощи детям и семьям бойцов Красной Армии. Сумма добровольных взносов верующих к концу войны составила около 300 млн рублей. Часть собранных денег была использована на создание танковой колонны имени Димитрия Донского и авиационной эскадрильи имени Александра Невского.
Это сыграло важную, если не решающую, роль в крутом изменении властью своего отношения к Церкви в лучшую сторону. По всей стране стали открываться закрытые ранее приходы – только с января по ноябрь 1944 года было открыто более двухсот церквей. В Москве открылся Богословский институт, из тюрем и лагерей возвращались священнослужители.
К началу войны на территории Красноярского края не осталось ни одного действующего храма. Ближайший был в Новосибирске, где по воле случая осталась действующая кладбищенская часовенка. В то же время, согласно переписи 1937 года, число верующих в стране оставалось значительным.
Большинство оставшихся в живых красноярских священнослужителей пребывали в ссылках, прошли дорогами ГУЛАГа. Оставшиеся на воле батюшки и диаконы либо были преклонного возраста, либо осели на непритязательных мирских должностях в глухих районах края.
Своим возрождением красноярская Церковь обязана прежде всего талантливому хирургу и архиепископу Луке (Валентину Феликсовичу Войно-Ясенецкому), который отбывал в Красноярском крае ссылку и работал в госпитале.
Его усилиями в 1943 году в Николаевке, предместье Красноярска (сейчас это Октябрьский район краевого центра), открылась маленькая церковь.
Господь послал мне несказанную радость, – писал сыну Войно-Ясенецкий 5 марта 1943 года. – После 16 лет мучительной тоски по Церкви и молчания отверз Господь уста мои. Открылась маленькая церковь в Николаевке, а я назначен Архиепископом Красноярским.
Правда, кладбищенская церковь в Николаевке была мала и от города находилась в полутора часах ходу. Но это был храм! И владыка с благоговением описывает сыну первое богослужение, «о котором мало кто знал, но все-таки пришло человек двести. В алтарь так же трудно было пройти, как на Пасху. Многие стояли на дворе».
Войно-Ясенецкий проводит службы, читает проповеди и считает, что они необходимы человеческой душе не меньше, чем хлеб телу. И сам признается:
Невроз мой со времени открытия церкви прошел совсем, и работоспособность восстановилась.
Однако в Николаевской церкви по малости ее архиерейское служение проводить оказалось невозможным. Открыть второй храм власти обещают только через год. Но он все же открылся.
Настоятелем храма стал Николай Васильевич Попов, благодаря стараниям которого верующим Красноярска была возвращена Покровская церковь. Этот человек помогал фронту не только словом, но и делом. За 1943 год Попов помог собрать для обороны страны деньги на строительство танковой колонны имени Димитрия Донского, за что возглавляемый им церковный совет получил благодарность от Иосифа Сталина.
Возврат к религии стал политической необходимостью: Сталин искал в ней поддержки.
Я думаю, что резко изменилось отношение правительства к Церкви, – пишет в 1943 году архиепископ Лука. – Всюду открываются и ремонтируются за счет горсовета храмы, назначаются епископы, митрополит Николай Киевский назначен членом комиссии по немецким зверствам, издана тиражом в пятьдесят тысяч экземпляров и притом роскошно книга «Правда о религии».
По материалам книг «Жизнь и житие Войно-Ясенецкого», «Трудовой фронт Красноярья», «В печать!», «Говорит Красноярск», «Красноярск – Берлин. 1941–1945 гг.»
