Закончил свою работу «Манский патруль» 2013 года. Вот уже вторую весну участники рыболовного клуба «Тугун» на период нереста ставят пост неподалеку от устья Маны. Задача одна – дать енисейской рыбе свободно пройти в один из своих естественных «роддомов».
Речной кордон
Двухмесячный запрет лова, который начинается во второй декаде апреля, всегда был страдной порой и для браконьеров, и для тех, кто с ними борется.
– В этом месте с Енисея заходит на нерест в Ману вся рыба – хариус, таймень, ленок, елец, – говорит координатор акции «Манский патруль» Андрей Артюхов. – Из года в год браконьеры вылавливали ее сетями. В прошлом году, по нашим данным, здесь было поймано около 40 тайменей.
Ситуация начала меняться, когда клуб «Тугун» поставил здесь свой пост. Механика работы внешне простая: увидели лодку – звонок в Рыбохрану или Общество по особо охраняемым территориям. Обычно инспекторы прибывают на место минут через 15–20. Также проводились совместные рейды от красноярского железнодорожного моста до Дивногорска, в которых помимо представителей природоохранных служб участвовали сотрудники транспортной полиции, кроме того, велось патрулирование по самой Мане и впервые был выставлен пост на реке Кан. Наблюдение ведется круглые сутки, поскольку рыбалка с лодки в этот период в любом случае незаконна, так что можно брать любого и составлять протокол. Случались и погони, и конфликты, хотя в целом особой «криминальной романтики» не было. А главное, выполнена одна из основных задач «Манского патруля» – браконьерам не дали закрепиться в этом злачном месте во время хода рыбы.
– Участвуют в «Манском патруле» обычные рыбаки, члены нашего рыболовного клуба, в котором сегодня состоит более 10 тысяч участников, – продолжает Артюхов. – В прошлом году участниками акции стали около 70 человек, в нынешнем – почти 130. Люди бросают семьи, работу и приезжают на ночные дежурства. Мотив, по сути, один – забота о природе. Все мы рыбаки, только ловим по-честному, по закону, а есть люди, которые правил не придерживаются, безбожно выбивают рыбу сетями, электроудочками и прочими приспособлениями. Это наносит такой урон, что нашим детям может попросту ничего не достаться.
Родовспоможение
Защитить рыбу от браконьеров – только часть задачи, которую ставит перед собой «Манский патруль». Не менее важно помочь рыбе благополучно отнереститься. Именно ради этого в акции участвуют ихтиологи.
– Здесь мы больше работаем не как ихтиологи, а как рыбоводы, – пояснят сотрудник НИИ экологии рыбохозяйственных водоемов Артем Курбатский. – Наша задача – увеличить шансы на размножение рыбы. В природе выживает три процента икринок, мы стараемся довести этот показатель почти до трети. Мы отлавливаем рыбу, в садках она дозревает, и, когда закончит метать икру, мы ее собираем и перевозим на наш модульный комплекс в Береть.
Потом, когда через 20–30 дней появятся мальки, их выпускают в реку. В прошлом году, например, было выпущено около 100 тысяч маленьких особей тайменя. Нынешний год, рассказывает ихтиолог, выдался не менее удачным, удалось собрать много икры тайменя, ленка, хариуса – всего более 400 тысяч оплодотворенных икринок было перевезено на модульный комплекс.
Что касается тайменя, то эту, пожалуй, самую знаменитую енисейскую рыбу после войны, как рассказывал Виктор Астафьев, ловили в черте Красноярска. Сейчас ситуация, конечно, не та.
– Таймень еще есть, но с каждым годом его меньше, да и сама рыба мельчает, а следовательно, уменьшается и количество воспроизводимой икры, – продолжает ихтиолог. – Средний размер этой рыбы сейчас вычислить сложно, это можно было сделать раньше, когда велся промысел и, соответственно, учет. Но вот второй год мы ловим тайменей по 7–8 килограммов, но такие особи считаются небольшими, поскольку вес этой рыбы может достигать 30 килограммов. Отчасти на это повлияла экология, но и добыча. Спрос велик. Браконьер может здесь неделю «цедить воду» и в конце концов поймать тайменя на 18–20 килограммов и сдать его по тысяче рублей за кило. Что касается хариуса, то в Енисее он есть, но в притоках, в той же Мане, его все меньше. Причем эта тенденция наблюдается уже давно.
Без оружия
Но все же усилия честных рыбаков, природоохранных структур, ученых не могут снять вопрос браконьерства. Убедиться в этом может каждый, заглянув на рынок – на рыбный базар возле Дивногорска или на Колхозный рынок в краевом центре. По словам Андрея Артюхова, в этом году икра хариуса стоила четыре с половиной тысячи рублей за килограмм, и ее было полно. Сам хариус поднялся в цене с 350 рублей до 400 – видимо, сказался дефицит, поскольку ловить не давали. При желании можно купить и тайменя по две тысячи за килограмм.
Причина станет понятна, когда сравнишь соотношение сил. Нынешние браконьеры – на этом сходятся, наверное, все, кто борется с ними, – это профессиональное сообщество, сплоченное, с налаженными связями и, наконец, хорошо оснащенное. Опытный браконьер знает тысячу и один способ уйти от преследования – как собственно от погони (моторы у них часто мощнее), так и от предусмотренного законом наказания.
– Один такой мне сказал, причем с гордостью: я, говорит, не просто браконьер – я профессиональный браконьер, – рассказал госинспектор по особо охраняемым природным территориям Валерий Трандифер.
Кстати, он примчался на лодке в лагерь «Манского патруля» через 20 минут. В «запретный период» такие тревожные выезды – повседневность. Тем более что работает Валерий Дмитриевич один на 176 тысячах гектаров заказника, который практически полностью покрыт водой. Видимо, статус такой охраняемой территории большего не предусматривает. Для сравнения: на 30 тысячах гектаров в заповеднике работают 12 инспекторов.
На этих землях (точнее, водах) инспектор борется с браконьерами почти восемь лет – одних только «рыбаков» с электроудочками поймал около шести десятков.
– Я плотно работаю с инспекторами Росрыболовства, а в последнее время нам очень помог клуб «Тугун», – говорит инспектор. – Ребята великое дело сделали, и побольше бы таких организаций.
Нерестовый период – самая напряженная пора. Браконьерство процветает, причем именно здесь, в устье Маны. Год за годом они выбивали здесь все, я и мои коллеги боремся с браконьерами, но силы неравные – через неделю такой работы просто падаешь. Браконьеры этим пользовались, а «Манский патруль» помог исправить ситуацию: поставили заслон и никому, кроме рыбы, не давали зайти в Ману – а это очень большое дело для сохранения рыбных запасов реки. Сложность еще и в том, что бензина не хватает, – если бы ребята не помогали, пришлось бы на веслах до дома идти. Но самый больной вопрос в том, что оружие нам не положено. По старым правилам госинспекторы могли находиться в охотничьих угодьях со своим личным оружием, а теперь и этого нельзя. В инспектора могут выстрелить из ракетницы, ослепить, в глаза плюнуть – то есть ни во что не ставят. А у тебя из оружия только бинокль и энтузиазм. Кроме того, подвести профессионального браконьера под административную статью, не говоря об уголовной, очень трудно. Но, я повторяю, если каждый рыбак внесет свой вклад, пусть даже небольшой, общими усилиями можно повлиять на ситуацию – «Манский патруль» это доказал.
