10 июня 1936 года в Москве была создана киностудия «Союзмультфильм», ставшая со временем крупнейшей анимационной фабрикой Европы и одним из столпов отечественной культуры. Может быть, даже более значимым, чем все «взрослое» искусство…
Конечно, история нашей мультипликации не ограничивалась «Союзмультфильмом», анимацию снимали на студиях союзных республик, на телевидении – и не только столичном, и не начиналась с него.
Аниме Российской империи
Балетмейстер Мариинского театра Александр Ширяев кинокартины с танцующими фигурками-куклами снимал в 1906 году. Видимо, первопроходец свои работы не слишком ценил, поэтому показывал только знакомым, чаще всего ученикам-танцорам, и на большой экран эти фильмы так и не вышли, что можно считать большой культурной потерей.
Обнаружилось это только в 1995 году, когда ширяевские архивы попали к историку балета и киноведу Виктору Бочарову, и там, помимо всего прочего, был целый «сериал» рисованных и кукольных мультфильмов, не только сюжетных, но и выполненных с таким мастерством, которое и современных мастеров заставляет удивляться. Например, его кукольные персонажи могли не только танцевать, но прыгать и даже крутиться в полете.
Другой пионер мультипликации Владислав Старевич в 1910 году снял фильм о битве жуков-рогачей за самку, который также имел прикладное значение и предназначался для студентов-биологов. Причем автор сначала снимал живых жуков, но те играть как следует не хотели. Тогда он их препарировал, приделал искусственные ножки – и получился мультик.
Через два года на широкий экран вышла снятая в той же технике картина «Прекрасная Люканида, или Война усачей с рогачами», имевшая огромный успех, после чего фильмы пошли один за другим – «Месть кинематографического оператора», «Стрекоза и муравей», «Рождество у обитателей леса», «Веселые сценки из жизни животных», «Лилия Бельгии», а в короткометражке «Ночь перед Рождеством» мастер объединил кукольную мультипликацию с живыми актерами.
Кстати, в той же технике в 1935 году великим киносказочником Александром Птушко снят первый полнометражный мультфильм «Новый Гулливер» – про пионера Петю, попавшего в буржуазную Лилипутию и устроившего там, как и положено настоящему пионеру, пролетарскую революцию… Песня «Моя лилипуточка» из этой киноленты и сейчас считается высшим пилотажем мультипликации.
«Новый Гулливер» появился за год до рождения «Союзмультфильма», когда история российского анимационного кино насчитывала уже десятки ярких имен, каждое из которых заслуживает отдельного панегирика.
Но все же самая известная мультстудия нашей страны стала универсальным символом всей советской мультипликации – уникального культурного явления, по оригинальности и мировой значимости равного феномену, обозначаемому как «великая русская литература». О нем и скажем несколько скромных слов…
Штанишки Микки-Мауса
За почти девять десятилетий «Союзмультфильм» выпустил более полутора тысяч картин. Он прожил большую жизнь со своей страной – вместе с ней строил, воевал, пережил период расцвета в 50–70-х годах, вместе с ней пережил период упадка, вплоть до почти полной гибели, иноземное культурное нашествие и вместе со страной начал возрождаться – в последние восемь-девять лет это, по сути, новая киностудия, носящая легендарное имя.
Но, пожалуй, самая главная – бытийная – роль советской мультипликации состояла в том, что она стала «входом в жизнь» для нескольких поколений.
Эти люди, теперь уже совсем повзрослевшие, во многом на этом «входе» сформировали свои представления о том, что такое красивое и безобразное, должное и преступное, доброе и злое, что такое хорошо и что такое плохо, и как это может выглядеть…
По словам Леонида Шварцмана (сейчас ему 101 год), художника «Аленького цветочка», «38 попугаев», режиссера «Котенка по имени Гав», сериала про обезьянок и десятков других шедевров, советская мультипликация выросла из штанишек диснеевского Микки-Мауса, так же как русская литература – из повести о чиновнике Башмачкине: «Он повлиял на творчество того же Хитрука, и Хржановского, и Норштейна, и Котеночкина с его «Ну погоди!». Наш «Союзмультфильм», взяв от Диснея самое лучшее, затем все это творчески переосмыслил, и коллектив единомышленников – это же целое созвездие талантливых личностей – стал производить ленты мирового уровня».
Однако, смею сказать, это замечание могут оценить только профессионалы, поскольку для зрителя – особенно в зрелом возрасте, пережившего Чипа, Дейла и персонажей прочей голливудской армады, поспешившей «на помощь», – наши мультфильмы остаются чем-то несовместимым с тем пришлым миром, которому, кстати, тоже нельзя отказать в красоте.
Но, как говорят либералы, «это другое»… Такое же не смешиваемое, как вода и масло.
Советская мультипликация никогда не соперничала с американской, поскольку вообще не ставила перед собой такой задачи – притом что виртуозно владела всеми техниками съемки. Но у нее было принципиальное отличие – смысловое и эстетическое: в отличие от Голливуда, чья фантазия так или иначе была привязана к действительности, наша анимация ориентировалась на идеи – на то, как в чистом виде выглядят Добро, Зло, Труд, Любовь, Справедливость, Дружба, Страх, Сострадание, Корысть и Бескорыстие, Детство и Взрослость, Гармония, Милосердие, Бодрость, Судьба и пр.
Причем умудрялась подавать это весело, поэтично, развлекательно, без прямых моральных инструкций. Даже легендарный сериал «Ну, погоди!», представлявшийся в постсоветское время нашим ответом «Тому и Джерри» (причем вялым, не доходящим до стандарта – сцена насилия каждые две секунды), это, по-одесски говоря, две большие разницы. «Том и Джерри» – история конкурентов, готовых друг друга уничтожить; Волк и Заяц – история о не получающейся дружбе, смешная и лирическая; история, в которой авторы мастерски держат зрителя в глубинном неверии, что сильный сожрет слабого, если возникнет такая возможность. Потому что Зло – и это еще одно фундаментальное свойство советской мультипликации – подавалось не как противоположность Добра, а как несчастье, болезнь злого существа. Как учила великая русская литература…
В наши дни, когда видеодокумент достиг вершин власти, уже не делают кино про любовь, предательство, дружбу – снимают про события, психические травмы, иллюстрируют политические идеи. Оставляя тем самым людей без единственно полезной духовной пищи…
Поэтому классика советской мультипликации, и «Союзмультфильма» прежде всего, набирает и будет набирать в интернете миллионы просмотров. И не только благодаря людям, ностальгирующим по детству, но и тем, кто в нем сейчас еще пребывает. В жизнь они входят через те же двери.
Фотографии Жанны Гордеевой
