Немецкая «Зюддойче цайтунг» опубликовала статью под красивым заголовком «Красивая. Необъятная. Свободная», в которой рассказывается о том, как в России относятся к Сибири и Дальнему Востоку.
Статья самая обыкновенная, русофобская – что-то другое, как засвидетельствовал мой однокурсник, выдававший дочку замуж в европейской бюрократической столице – городе Брюсселе, тамошняя пресса принципиально не производит. Использован типичный для текущего момента инструментарий («На Украине Москва борется за каждый квадратный сантиметр земли»), в качестве российского духовного авторитета упоминается писатель Сорокин, в роли экспертов – Бжезинский и, само собой, «Новая газета», у которой в Приамурье живет до полумиллиона китайцев, т. е. значительно больше, чем местных, а после распада СССР более 600 островов по Амуру и Уссури отошло к Китаю – отчего амурские комментаторы недоумевают: где ж они столько островов нашли на этих речках? Разумеется, к нему же в ближайшее время отойдет и все остальное – последний аргумент уже давно отметил столетний юбилей.
Удивляться, повторяю, нечему, вполне понятно и нормально, когда враги говорят о тебе всякую чушь. Хуже, когда враги говорят правду – а она в этом опусе просматривается. Автор напоминает, что был такой писатель А. П. Чехов, который записал в дневнике по пути на Сахалин: «По Амуру живет очень насмешливый народ; все смеются, что Россия хлопочет о Болгарии, которая гроша медного не стоит, и совсем забыла об Амуре. Нерасчетливо и неумно». Удивительную политическую дальнозоркость амурских жителей образца 1890 года болгары красноречиво подтвердили, выступив в двух мировых войнах на стороне наших врагов, да и сейчас там же пребывают. С другой стороны, эти люди считали Дальний Восток такой же Россией, как Вологодчину или Москву, и не понимали, зачем правительство тратит столько сил на освобождение чужих стран, когда в своей дел по горло. Нерасчетливо и неумно. Конечно, историки приведут два миллиона аргументов в пользу того, что как раз наоборот, и ни фига эти провинциалы не понимали в высокой политике. Но цитирую дальше: хоть и придумано в федеральном правительстве особое министерство по Дальнему Востоку, однако ему «не удается остановить демографический и экономический упадок региона. Не удается также закрепить в сознании российского народа тот факт, что он является частью их Родины. Вовсе необязательно любить Дальний Восток так же сильно, как Москву, но любовь русских к нему не идет в сравнение даже с любовью к Крыму, Брайтон-Бич или Французским Альпам».
Информацию насчет двух последних любовей автор наверняка подцепил в определенных столичных кругах (большинство заграничных авторов именно там все и цепляют), но по поводу «части Родины» – увы, почти правда. Архетип «сибирской каторги и ссылки» в российском сознании по-прежнему сильнее действительности, равно как «бескрайняя тайга» и «таблица Менделеева в недрах». Если ради чистоты эксперимента исключить Москву и спросить у коренного калужанина, нижегородца, ярославца, что для него Сибирь, – он и будет говорить о тайге, таблице, а в качестве населения назовет охотников и зеков. О миллионных городах он, может, и слышал, но в его картине мира их нет – потому что русская культура, со всеми ее глубинами и высотами, их не создала. Как и вообще появление крупнейшей на земле страны прошло мимо нее.
И потому немец совершенно по заслугам нашим наступает на больную мозоль: «В России не хватает романтического сибирского эпоса. Дальний Восток – это не место, где зарождалась Русь, в отличие от Киева или Новгорода… Но российская поп-культура благодарна Аляске за душераздирающую историю, которую можно было бы охарактеризовать скорее как дальневосточный эпос. Это история любви между Николаем Резановым и Консепсьон Аргуэльо». Остается радоваться, что хоть здесь нам Америка помогла…
И дело не только в эпосе. Виктор Ремизов, московский литератор, по-настоящему знающий и любящий российское Зауралье – а таких там единицы, – рассказывал, как недавно впервые съездил в Китай, пошел в картинную галерею, увидел там дальневосточные пейзажи в жанре го-хуа – и вдруг понял, что в русской живописи он не видел Дальнего Востока ни-ког-да! Может быть, он и не совсем прав, поскольку есть у нас местные отделения Союза художников, и живописцы – хабаровские, благовещенские – прославляют свою природу. Но при всегдашней централизованности, москвоцентричности русской культуры дальше местных выставок и коридоров учреждений они не пойдут. Ждать, что на Востоке разразится свой Левитан, не стоит – пусть даже он там и есть. Потому что – давайте посчитаем: Суриков, Астафьев, Распутин – три имени за триста лет.
Прав немец, прав…
