Задолго до 24 февраля говорилось о том, что поляки при наличии возможности обязательно захотят откусить часть Украины – вот они и захотели. Конечно, прямым текстом об этом Варшава пока не заявляет, однако сама идея ввести некий «миротворческий контингент одной из стран НАТО» на западенщину для многих подразумевает вполне очевидный смысл – ввести, чтобы потом остаться. Насовсем.
Но речь не о том, насколько это реально в нынешней ситуации (все к тому, что почти нереально), а об очевидности, обитаемости такого намерения.
Всем известны слова Черчилля, который, отдавая должное храбрости польского народа, саму Польшу называл «гиеной Европы».
Стоит уточнить, сравнение именно с этим зверем выбрано потому, что гиены питаются объедками, остающимися от более крупных хищников. А иногда и самими, если ослабнут…
Именно такое поведение Польское государство демонстрировало после Первой мировой войны, утащив западные земли Украины и Белоруссии, брошенные ослабевшими львами, Германией и Россией (последняя хотела было вернуть, да сил не хватило), и перед Второй мировой, когда англичане с французами скармливали Гитлеру Чехословакию в расчете, что тот нажрется и успокоится – Польша с этого банкета отхватила кусок, Тишинскую волость.
В своих военных мемуарах бывший премьер укорял Англию и Францию за то, что после Мюнхенского сговора (Черчилль относился к нему столь же критически, как и Советский Союз) они дали гарантии целостности Польши, «той самой Польши, которая всего полгода назад с жадностью гиены приняла участие в ограблении и уничтожении чехословацкого государства».
Давать какие-либо гарантии гиенам бессмысленно, поскольку они, по сути, не могут ответить тем же и тем более быть надежными союзниками. Именно Варшава первой в Европе предложила Гитлеру дружбу, заключив соответствующий договор в 1934 году, в надежде откушать с богатого немецкого стола в поверженной Москве, и стала его же первой жертвой – ведь фюрер презирал Польшу не меньше, чем Черчилль.
Кстати, про неудавшееся «откушать» в этой стране тоскливо вспоминали в постсоветские времена. «Взгляд» приводит слова профессора Исторического института Варшавского университета Павла Вечоркевича, высказанные им в интервью официальной газете Rzeczpospolita:
Мы могли бы найти место на стороне Рейха почти такое же, как Италия, и наверняка лучшее, нежели Венгрия или Румыния. В итоге мы были бы в Москве, где Адольф Гитлер вместе с Рыдз-Смиглы принимали бы парад победоносных польско-германских войск.
Надеяться на то, что гиена, спустя десятилетия, вдруг переменит свою природу, наивно по меньшей мере. Она и не меняет… Правда, поживиться ей пока нечем – большие «звери» еще не разобрались меж собой – и, повторю, вряд ли будет чем: российское руководство недвусмысленно дало понять, что любые иностранные войска на Украине будут рассматриваться как противник, а это действительно сдерживает.
Но, повторю, политические, государственные инстинкты все те же…
Часто в этой связи вспоминают, что та же западенщина, находясь в составе Польши, была для Варшавы сплошным геморроем – тот же Бандера, бывший в те времена не знаменем, а практикующим террористом, убил сотоварищи главу польского МВД, и это лишь малая часть его «славных» дел.
Когда западные земли стали нашими, нашим стал и геморрой украинского национализма, в лечении которого советская власть, выражаясь в ее же стилистике, проявила преступную халатность. Потомкам пришлось расхлебывать.
Высказываются даже «мысли»: а почему бы не вернуть «взад»? Какая-никакая логика в этом есть: история сожительства польского и украинского национализмов является сплошным опровержением арабской логической апории «враг моего врага – мой друг».
Да, конечно, они сперва создадут там такую анти-Россию, по сравнению с которой нынешняя покажется детским садом, но потом начнут друг друга резать – иначе-то не бывало… Общий предмет ненависти вообще зыбкий фундамент для дружбы.
А мы будем сидеть и ждать, что волки от испуга скушают друг друга. Но так не будет – и не только потому, что это противоречит нашим планам по денацификации и демилитаризации всей Украины, но и потому, что это противоречит уже нашему историческому инстинкту – гасить сами источники войны. Они разжигают, а мы – гасим, иного тоже не бывало: подробности в учебниках истории.
Пока очевидно то, что Польша остается все той же – просилась на банкет к Гитлеру, теперь на другой банкет руки потирает… Не будет им банкета.
